"Олег Авраменко, Тимур Литовченко. Власть молнии (первая книга цикла о Карсидаре) [F]" - читать интересную книгу автора

не станут охотиться. А вот молодежь...
- Короче, во сколько оценена его голова? - прямо спросил
Читрадрива.
- Она много стоит. У тебя нет столько золота, гандзак. И не знаю,
найдется ли столько золота у самого богатого из ваших мерзких
ростовщиков.
- Значит, этот человек достоин если не уважения, то, во всяком
случае, самого пристального внимания, - заметил Читрадрива. - И не
только со стороны ищеек дворян-гохем, но, пожалуй, также и с моей
стороны.
Пеменхат бросил на него исподлобья угрюмый взгляд.
- Не обращай внимания. - Читрадрива усмехнулся и сказал на
анхито: - Гохем вэс анхем ло'хит'рарколь бо-игэйах ло'шлохем.
- Что-что? - переспросил Пеменхат.
- В переводе это звучит примерно как: "Чужаки-гохем и гандзаки не
вмешиваются не в свои дела", - то есть в дела друг друга. Можешь не
бояться никакого подвоха с моей стороны. Тем более, что этот достойный
самого пристального внимания мастер обратился ко мне с какой-то
просьбой. Не хочешь же ты сказать, что у гандзаков вовсе нет совести,
что они способны совсем потерять голову, едва запахнет наживой! Не
обижай меня, Пеменхат, - и Читрадрива погрозил собеседнику пальцем.
Тот тяжело вздохнул:
- Ладно, все равно я разболтал то, что следовало сохранить в тайне.
- Лучше скажи мне вот что, любезный Пеменхат. Я не знаю Карсидара,
но он меня откуда-то знает, раз посылает тебя с поручением. Сам он не
может прийти, потому что герцог Торренкульский, как и прочие,
наверняка назначил награду за его голову... - Читрадрива послал
собеседнику выразительный взгляд. Пеменхат с отсутствующим видом
молчал. - Значит, так и есть. И насколько я понимаю, в настоящий
момент мастер Карсидар отсиживается в твоем трактире... Ну да ладно,
довольно об этом. Объясни, почему Карсидар отправил тебя ко мне, а не
к кому-нибудь другому? Разве мало гандзаков в Торренкуле?
- Ему рекомендовал обратиться к тебе мастер Ромгурф, - проворчал
Пеменхат и, немного подумав (он явно стал осторожнее после допущенной
промашки), добавил: - Ныне покойный.
- Ах, Ромгурф!
Читрадрива вспомнил тот случай. Они познакомились в Слюже лет
семнадцать назад. Конь Ромгурфа пал, причем пал в самую неподходящую
минуту - преследователи уже наступали мастеру на пятки. В поисках
нового коня он и примчался на гандзакский хутор.
Престарелый анах, к которому он обратился, оказался тем еще жуликом
и, видя бедственное положение покупателя, решил, что тот немедля
согласится на любое предложение; поэтому пытался сплавить мастеру
старую клячу вместо приличного скакуна. Ромгурф же неплохо разбирался
в лошадях, а кроме того, от резвости коня зависела прочность сидения
на плечах его головы. Он ни в коем случае не собирался неосмотрительно
хватать всякую дрянь и принялся уличать хитрюгу-продавца во лжи при
соплеменниках. Возможно, анах не придал бы этому значения, однако язык
у мастера был острый, и все принялись смеяться его шуточкам. Это
взбесило продавца, и в отместку он попытался натравить на Ромгурфа