"Марк Аврелий. Отрывки из дневников " - читать интересную книгу автора

то, что утрачивается; так оказывается каким-то мгновением то, что мы теряем,
апрошлое и будущее терять нельзя, потому что нельзя ни у кого отнять то, чего
у него нет. Поэтому помни две вещи. Первое, что все от векаединообразно и
вращается по кругу, и безразлично, наблюдать ли одно и то же сто лет, двести
или бесконечно долгой А другое, что и долговечнейший и тот, кому рано умирать,
теряет ровно столько же. Ибо настоящее - единственное, чего они могут
лишиться, раз это и только это, имеют, ачего не имеешь, то нельзя потерять.
Что все - признание. Верно, конечно, то, что отвечали наэто кинику Мониму, но
верно и то, что изречение это пригодно, если принять его силу в пределах
истины. Душачеловекаглумится над собой более всего, когдаон начинает,
насколько это в его силах, отрываться и как бы нарывать намировом теле, потому
что негодовать начто-либо значит отрываться от природы, которой крепко
держится природавсякой другой части. Глумится также, когдаотвращается от
кого-нибудь или еще кидается во вражду, как бывает с душой разгневанных.
В-третьих, глумится, когдасдается наслаждению или боли. В-четвертых,
когдаделает или говорит что-нибудь притворно и лживо. В-пятых, когдаотправит
безо всякой цели какое-либо деяние или устремление, действуя произвольно или
бессвязно, между тем как надо, чтобы и самая малость сообразовалась с
некоторым назначением. А назначение существ разумных - следовать разуму и
установлениям старейшего градаи его государственности. Срок человеческой жизни
- точка; естество - текуче; ощущения - темны, соединение целого тела- тленно;
душа- юла, судьба- непостижима, слава- непредсказуема. Сказать короче: река-
все телесное, слепотаи сон- все душевное; жизнь-войнаи пребывание начужбине,
апамять после - забвение. Тогдачто способно сопутствовать нам? Одно и
единственное - философия. Онав том, чтобы беречь от глумления и от терзаний
поселенного внутри гения - того, что сильнее наслаждения и боли, ничего не
делает произвольно или лживо и притворно, не нуждается в том, чтобы другой
сделал что-нибудь или не сделал; и который приемлет, что случается или
уделено, ибо оно идет откуда-то, откудаон сам: который, наконец, ожидает
смерти в кротости разумения, видя в ней не что иное, как распад первостихий,
из которых составляется всякое живое существо. Ведь если для самих первостихий
ничего страшного в том, чтобы вечно превращаться во что-то другое, для чего
тогданам коситься напревращение и распад всего? Оно же по природе, ачто по
природе - не зло. Гиппократ, излечивший много болезней, заболел и умер. Халдеи
многим предрекли смерть, апотом их самих взял рок. Александр, Помпей, Гай
Цезарь, столько раз до основания изничтожавшие города, сразившие в бою десятки
тысяч конных и пеших, потом и сами ушли из жизни. Гераклит, столько учивший об
испламенении мира, сам наполнился водой и, обложенный навозом, умер.
Демокритапогубили вши, Сократа-другие вши. Так что же? - сел, поплыл, приехал,
вылезай. Если для иной жизни, то и там не без богов, аесли в бесчувствии, то
перестанешь выдерживать наслаждение и боль и услужение сосуду, который тем
хуже, что сам он в услужении, ибо одно - разум и гений, другое - земля и
грязь. Не заблуждайся доле; не будешь ты читать своих заметок, деяний древних
римлян и эллинов, выписок из писателей, которые ты откладывал себе настарость.
Поспешай-калучше к своему назначению и, оставив пустые надежды, самому себе -
если есть тебе дело до самого себя - помогай, как можешь. Они же не знают,
сколь различное значит "воровать", "сеять", "прицениваться", "не
беспокоиться", "смотреть, что делаешь", что делается не глазами, анеким иным
зрением. Тело, душа, ум. Телу - ощущения, душе - устремления, уму -
основоположения. Впитывать представления - это и скотское, дергаться