"Олег Авраменко. Зыезды в ладонях" - читать интересную книгу автора

умирающего человечества.
К числу таких резерваций принадлежала и планета Махаварша. С
санскрита ее название переводилось как "Великая Страна", однако на самом
деле она была просто большой тюрьмой. А я был одним из ее узников...


Часть первая

РАШЕЛЬ

1

Земля неумолимо приближалась. Внизу проплыли продолговатые корпуса
гидропонного комплекса, сверкнула на солнце извилистая лента реки и
потянулись полосы свежей пашни. А впереди по курсу, у самой кромки
горизонта, уже виднелись строения аэропорта.
Не дожидаясь предупреждения диспетчера, я выпустил шасси. С
технической точки зрения это было совершенно бессмысленно, однако правила
есть правила - их надо выполнять. Чиновникам из Управления по безопасности
полетов не втолкуешь, что груженный под завязку суборбитальный лайнер
весом в двадцать тысяч тонн способен лишь стоять на своих колесах. Ну и
еще - медленно передвигаться по летному полю. Но уж никак не садиться со
скоростью пятьсот километров в час. В том невероятном случае, если
одновременно откажут антигравы лайнера и взлетно-посадочной полосы, ни
одно шасси не спасет от катастрофы. Слишком уж велика вертикальная
составляющая импульса - скорости, умноженной на массу.
- Центр Управления - восемьсот тридцать второму, - послышался из
динамика насыщенный женский альт. - Последняя проверка перед касанием.
Доложите о состоянии бортовых систем.
- Все бортовые системы функционируют нормально, - отрапортовал я. -
Расчетное время до касания - пятьдесят секунд. Подтвердите окончательную
готовность полосы.
- Готовность подтверждаю. Мягкой посадки, восемьсот тридцать второй.
- Спасибо, Центр. Приземляюсь.
Достигнув границы летного поля, лайнер с ощутимым толчком вошел в
область отрицательной гравитации и стремительно заскользил над ровным
бетонным покрытием посадочной полосы.
- Есть касание! - произнес я. - Начинаем торможение.
Заработали на полную мощность бортовые антигравы, отклонив суммарный
вектор силы тяжести в противоположную от направления движения сторону.
Теперь лайнер как бы взбирался в гору, быстро сбрасывая скорость, а его
кинетическая энергия, преобразованная в потенциальную, поглощалась полем
искусственного тяготения.
- Скорость четыреста километров в час, - сообщила диспетчер. -
Триста... двести... сто пятьдесят... сто... семьдесят... пятьдесят...
Последний километр пробега.
Я начал сбавлять мощность антигравов, замедляя торможение, а метров
через пятьсот и вовсе отключил их. Инерции хватило ровно настолько, чтобы
с черепашьей скоростью доползти до конца полосы и выехать на стоянку.
Дальше от меня уже ничего не зависело. Наземная служба аэропорта