"Аркадий Аверченко. История - одна из тысячи" - читать интересную книгу автора

распорядитесь.
- Да я, говорит, не буду бежать!
- Все равно распорядиться нужно.
Повели его и распорядились. Узнали мы с Алешей, поплакали, потом Алеша
и говорит: "Я, говорит, буду теперь совсем иначе с ними разговаривать... Я
уж знаю как!"... Пошел к наркому и говорит: "говорит, до чего у нас все
хорошо, до чего все правильно! Обещали, скажем, хлеб - сделайте ваше такое
одолжение - есть и хлеб, и жиры, и азотистые - хоть залейся. Мир народу
обещали - извольте! Царит мир, тишь, гладь да Божья благодать... Свободу
сулили? Боже ты мой! Это ли не свобода! Только теперь солнышко и увидели,
только теперь свежего воздуха и глотнули. Очень все правильно сделано!"
Пожевал нарком губами.
- Правильно, значит?
- Оч-чень правильно.
- Ну-с, отведите его куда следует, а при попытке бежать распорядитесь.
- За что же, помилуйте?
- За то самое. За издевательство и насмешку. Потому - то, что вы
говорили, можно только в издевку сказать! Товарищ Скелетов! Распорядитесь.
Распорядились.
Так теперь посудите вы сами, товарищ оратор, как и что мне вам было
ответить?! Ответить "правильно!", скажут: распорядись, Скелетов!
"неправильно" все равно: Скелетов, распорядись! Так уж лучше я буду!
Бывший оратор сокрушенно покачал головой.
- Да, и молчать нехорошо. Молчание на категорически поставленный вопрос
суть саботаж, бойкот правительства, наказуемый по нашим законам тюрьмой, а
при попытке бежать... Одним словом, товарищ Гробов, распорядитесь.


* * *

Редкие прохожие видели на пустынной мостовой Недорезова Григория,
который, несмотря на честное слово и настойчивые свои заверения, очевидно,
все-таки пытался бежать...
Он лежал на мостовой, с поджатыми ногами, и казалось, что он,
действительно, пытается убежать.
И казалось тоже, что у него два отверстых рта на обоих полюсах
застывшего тела; один рот - полный белых деревянных зубов - на башмаке...
Этот рот вопил, он был разинут в бешеном требовании каши, обращенном к
пыльному небу.
Другой рот - обыкновенный человеческий, без передних, вышибленных
прикладом зубов - был тоже открыт, но молчал. Молчал.
До Страшного Суда.