"В.Б.Авдеев, А.Н.Севастьянов. Раса и этнос" - читать интересную книгу автора

теперешнем состоянии наших знаний ее нельзя считать абсолютно всеобщей".[61]
И в другом месте он также делает важную оговорку: "Что касается того,
почти общего, правила, что виды при их первом скрещивании оказываются
бесплодными, чем и отличаются столь замечательно от разновидностей, которые
почти всегда плодовиты при скрещивании".[62] Некоторая степень, которую
нельзя считать абсолютно всеобщей... Почти общего; почти всегда... Но мы-то
ведь уже знаем, к чему могут с течением лет и поколений привести мельчайшие
исключения, тончайшие изменения, отклонения от всеобщей нормы! Особенно,
если в дело вступает человеческая воля.
Дарвин приводит замечательный пример, когда упомянутая воля ведет к
появлению "прекрасных уродов", которые не могли бы выжить в естественных
условиях. Обратившись к своим излюбленным голубям, он предъявляет нам
искусственно выведенного тупоклювого турмана, птенец которого своим
крохотным, почти без выступа клювиком не способен пробить скорлупу
собственного яйца, и каждое (!) яйцо поэтому специально разбивается вручную
голубятниками-селекционерами. Понятно, что без вмешательства человека такая
порода вся без исключения погибла бы в первом же поколении.
Есть, надо полагать, такие породы и среди народов мира, способные
жить-выживать только в антропогенной обстановке. Размножившись до некоей
критической массы, они образуют не только отдельные более или менее цельные
этносы (хотя и смешанного происхождения), как эфиопы или евреи, но и
численно весьма значительные вторичные расы, к каковым относят, например,
латиноамериканцев, латиносов (самоназвание: метисы).
Можно ли считать такое смешение по своим результатам - порчей расы,
этноса? Ухудшением, так сказать, породы? С точки зрения Дарвина - да,
несомненно.
Хорошо знакомый с практическим животноводством Англии, Дарвин отмечал:
"Результаты, достигнутые английскими животноводами, всего лучше доказываются
громадными ценами, уплачиваемыми за животных с хорошей родословной, которые
вывозятся во все концы света". И при этом он подчеркивал как главный вывод,
объясняющий невероятный успех английских селекционеров: "Улучшение ни в
каком случае не достигается скрещиванием различных пород: все лучшие
животноводы высказываются решительно против этого приема, практикуя его
разве только в применении к близким между собой подпородам".[63]
Таким образом все разглагольствования адептов политкорректности,
толерантности и демократии без границ о том, что расовое и этническое
смешение ведет, якобы, к возникновению необычайно красивого и талантливого
потомства, есть, с точки зрения дарвинизма, безответственная и глупая
болтовня невежд.
В подобных спорах частенько всплывает "хрестоматийный пример": мол у
эфиопа по имени Абрам взял да и вырос правнук - гениальный русский поэт.
Отсюда делаются далеко идущие выводы, в том числе о пользе цветной миграции
и смешанных браков. Что ж, ответим подобным спекулянтам раз и навсегда.
Пушкина, в жилах которого текло 65 % русской крови (пятеро из восьми
предков в четвертом колене - чисто русские люди, еще двое - представители
европейских народов), разумеется, следует считать русским хотя бы уже по
этому факту. Но дело не в этом.
Пушкин - исключение такой немыслимой редкости, такой, извините за
тавтологию, исключительности, которая только подтверждает правило. Если бы
от смешения кровей происходила генетическая польза, а не вред, если бы