"Маргарет Этвуд. Постижение" - читать интересную книгу автора

нас, крякнула хриплым птеродактилем и взмыла повыше; взяла курс на
юго-восток, там они раньше гнездились большой колонией, наверно, и сейчас
живут. Теперь надо внимательнее следить за Дэвидом. Медная леска наискось
уходит за борт, разрезая воду и чуть-чуть вибрируя.
- Ну как, берет? - спрашиваю.
- Подергивает вроде малость.
- Это блесна вертится, - говорю я. - Опусти конец удилища пониже; как
почувствуешь потяжку, пережди секунду и резко дергай, понял?
- Ясно, - отвечает он.
У меня устали руки. Сзади меня слышится тиканье - это лягушонок
подскакивает в банке и бьется головой в крышку.
Мы подходим к крутому каменному обрыву, и я велю Дэвиду сматывать
леску. Здесь мы будем удить с лодки на плаву, он может пустить в ход свою
собственную снасть.
- Анна, готовься, - острит он. - Я пущу в ход мою собственную снасть.
Анна говорит:
- О Боже, без этих шуточек ты никак не можешь, а?
Он довольно посмеивается и крутит катушку, леска бежит из воды, роняя
капли; бледно сверкнула, поднимаясь из глубины, трепещущая блесна, Когда она
начинает прыгать по поверхности, приближаясь к борту, я вижу, что червяка
нет, на крючке только обрывок кожицы. Я раньше удивлялась, как это
примитивные блесны с глазами африканских идолов могут обмануть рыб, но,
видно, и рыбы кое-чему научились.
Мы стоим прямо под обрывом, это высокая каменная стена, совсем как
искусственное сооружение, слегка даже нависающая, с одним небольшим
выступом, вроде ступеньки, на полдороге к верху. В трещинах растет бурый
лишайник. Я нанизываю на удочку Дэвида свинцовое грузило и другую блесну с
новым червем и забрасываю; ярко-розовый червяк уходит под воду, становится
все темнее, бурее и теряется в тени под скалой. Сейчас уже рыбы, мелькающие
черными торпедами, должно быть, заметили его, обнюхивают, толкают носами. Я
верю в них, как другие люди верят в Бога: я их не вижу, но знаю, что они
есть.
- Сиди тихо, - говорю я Анне, она вдруг вздумала устроиться
поудобнее. - Рыбы слышат.
Тишина; день меркнет; из лесу доносятся влажные спиральные трели
дрозда, они всегда поют на закате. Дэвид дергает: ничего.
Я велю Дэвиду сматывать: червяка опять нет. Вынимаю из банки лягушонка,
последнее средство, и надежно нацепляю его на крючок, а он пищит. До сих пор
это всегда делали за меня другие.
- Черт, ну и бесчувственная же ты, - говорит Анна. Лягушонок уходит под
воду, дрыгая ногами, будто плывет кролем.
Все сосредоточенно ждут, даже Анна. Чувствуют, что это моя последняя
карта. Я гляжу в темную глубину, для меня это всегда был вид духовной
деятельности. У брата была другая техника, он стремился их перехитрить, а
мое средство - молитва, вслушивание.

Отче наш, иже еси на небесех,
Пожалуйста, пусть рыба поймается.

Позже, когда я узнала, что это не действует, - просто: "Пожалуйста,