"Аль Атоми Беркем. Другой Урал" - читать интересную книгу автора

Пришлось поднять перед футболки и вытереть лицо; правда, суше не стало,
но хоть капли не щекочут, и то хлеб. Хотя... Все-таки щекочут. То, что я
принял за щекотку, усиливалось и охватывало все тело. Мне казалось, что
каменистое крошево под ногами мелко зудит, словно я стою над огромным
дизелем, и толща породы, поглотив звук, все же пропускает ту высокочастотную
вибрацию, прямо как на тепловозе, от которой ноют зубы и вещи тихонько едут
по столешнице.
Я перестал привередничать и плюхнулся на задницу прямо там, где стоял -
мне хотелось схватиться за землю; мельком брошенный взгляд на соседние горы
едва не лишил меня остатков самообладания - они вибрировали, словно их
изнутри били огромной кувалдой. Я устойчиво сел на осыпи, уперевшись руками
и раскинув ноги.
Мозг, хрустя слипшимися от алкоголя шестеренками, пытался определить
источник ЭТОГО, и в случае, если он приближается, организовать отступление.
При ближайшем рассмотрении Это оказалось чем-то вроде звука, но это был был
очень странный звук - запредельно низкий, его слушаешь животом, ладонями и
ступнями, уши тут бесполезны. Глядя на горы, я четко отличал неподвижные и
молчащие от исходящих этим зудом, и тихие были очень далеки.
Поняв, что бежать никуда не надо - бесполезно, ЭТО везде, я обратил,
наконец, на него внимание без цели скрыться-затаиться-выжить. Звук - буду
называть его так - не был монотонен, он явно выводил какую-то не мелодию, но
скорее гамму - в его чрезвычайно медленных взлетах и падениях ощущалась
какая-то математика, последовательность. Ухватив эту последовательность, я
обнаружил, как она захватывает, затягивает в себя, лучше объяснить не могу.
Ты в сравнении с этой тягой что вошка, которая на блошке, которая на кошке,
а кошка... Кошка ходит по палубе груженого супертанкера дедвейтом тысяч в
двести пятьдесят, идущего узлах эдак на двадцати пяти. Сопротивляться даже
не смешно, вот что я хочу сказать.
Мелькнуло сожаление об оставляемой позади старой жизни - с работой,
женой, телевизором; я прекрасно понимал, что НАСТОЛЬКО большие штуки близко
не ходят, и если уж зацепился за ТАКОЕ, то тебя унесет так далеко, что...
Впрочем, сожаление было тусклым и я весьма удивился: как так, все, что было
со мной раньше, родные люди, события, память, словом - ВСЕ, не может же
отсекаться настолько легко, к иной сигаретной пачке, отправляемой вечером в
мусор, за день привязываешься больше. Впрочем, весь этот хлам, оказавшийся
не крепче прессованной пудры, невесомо стек меж пальцев и улетел по ветру.
Меня теперь никак не звали, у меня не было ничего - даже несчастное тело,
корчащееся далеко внизу, не имело ко мне никакого отношения, я даже подумал,
что его теперь может занять любой желающий и надо было оставить в машине
записку с кодом компьютера и расположением секретки; думая о машине, я
чувствовал, как рассыпаются эти мысли, и спустя крохотную долю секунды я
перестал знать, что такое "машина".
Происходящее с моим сознанием здорово напоминало кадр из какого-то
мультика - персонаж бежит по каменной брусчатке, а она рассыпается под его
ногами, проваливаясь в огненную бездну. Разница была в том, что в мультике
персонаж спасался, пытаясь опередить волну осыпания, а я легко обрушивал в
никуда мое рассыпающееся "я" с какой-то веселой старательностью, пытаясь
закончить побыстрее безо всяких причин, просто резвясь.
Внезапно песня оказалась у меня на ладони, очень напоминая учебную
модель какой-то органической молекулы - такие же разноцветные шарики,