"Мигель Анхель Астуриас. Ураган (Роман)" - читать интересную книгу автораспине к щиколоткам, запястьям, прозрачным мочкам больших ушей.
- С морем бороться, говоришь? Ой, уморил! - Сказавший это подошел к Кучо и ласково похлопал его по плечу. - Были бы у меня глаза, бог свидетель, я бы с морем сцепился. Кто кого! Сдается мне, не так оно опасно, как говорят. Глаза у вас есть, а храбрости нет, чтобы бросить эту высосанную землю и отправиться поглядеть, что там наработать можно! - Ты объясни нам, Кучо, как это с морем борются. Сдается мне, ты и сам толком не знаешь, что говоришь. - Что вам объяснять, когда вы за материнские юбки держитесь! А кто уже не держится, тот за женину уцепился. Я считаю, с морем бороться - это как деревья на берегу, по маковку в воде. Пена там, камни, а видны зеленые ветки. Это мангры и другие крепкие деревья сажают у самого моря. Тысячами стоят - стволы, ветки, листья, вечно с морем борются, а хуже всего, когда во время бури вода землю из-под них уносит. А кто за этими деревьями? Кто там? Никого из нас. - Все у тебя море да море... И я его видел, Кучо... - Вечно буду вам твердить, что людям здоровым место там, в низинах,? где зелень - зеленая, как попугай, и все тебе даром дается... На что сеять больше маиса, если початки множатся сами, а бобы - как темные пятна у беременной на лице. Вы поймите, когда я гляжу на ваши посевы, мне все кажется, что это не листья лезут из земли, а перья мертвых куриц... - Когда я был молод, - сказал слепой, - проходил тут один человек, искал драгоценную древесину и хотел меня увести, чтобы обрабатывать земли у Тихого океана. Я уж было собрался, а не пошел, вспомнил, как в родительском родню, к которой в гости ходишь, танцы, невесту, словом - все, чего я лишился, когда в канун Непорочного Зачатия ракета разорвалась и обожгла мне глаза... А ушел бы я с ним, может, видел бы теперь или, если уж непременно бог мне велит быть слепым, не побирался бы... - Слепой глубоко вздохнул, покачал головой, обросшей жесткими пегими волосами, и прибавил: - Черт меня дери... Пощупаю-ка я лицо покойнице - она ли это умерла, добрая такая женщина... ей бы жить и жить... узнаю, какой меня ждет холод, когда я без помощи остался... ведь она тут, на галерее, кров мне давала, на кухне меня кормила... Когда детей наплодишь, как поросят, зачем же умирать?.. А все из-за Губерио, подлеца... разве не он виновный?.. Нет, вы мне не говорите, я хоть и слепой, а ушами все вижу. Напьется, дурак, и к ней лезет, будит ее, щупает, будто отродясь с женщиной не спал... подлец он... плохой человек!.. Не так уж и молод, а как мальчишка лезет к той, что ему детей нарожала... и знает ведь, что рано ли, поздно сиротами их оставит... "так оно и вышло, а не должно бы... Нет правды в мире, нет правды у бога, и у человека нет правды! Слезы текли по его щекам горячей грязью. Подойдя к телу, он наклонился, вдохнул запах цветов и миртовых веток и ощупал мертвое лицо, чтобы убедиться, что это она, добрая, нежная, слабая. Из какой-то двери вышел мальчик и стал колотить его, чтоб он ушел. Бедняга подумал, что его маму бьют. Мальчика унесли и стали успокаивать, он страшно сердился на слепого. Горестному детскому плачу, пронзительному, звериному реву детеныша, вторил тихий плач слепого старика с длинной бородой и прямыми седыми |
|
|