"Мигель Анхель Астуриас. Синьор президент" - читать интересную книгу автора

из-под ног, как вспугнутый кролик) оказался у порога.
Удавиха прилегла, хотела до двух отдохнуть. Однако заснуть не удалось,
очень уж разволновалась; и она ворочалась с боку на бок, сучила йогами,
потела, зарывалась головой в подушку, то так, то эдак вытягивала руки - все
зря, сон не шел.
На стук Васкеса она вскочила с кровати и кинулась к двери, тяжело
пыхтя.
- Кто там?
- Это я, Васкес. Открой!
- Не ждала!
- Который час? - спросил он, входя.
- Четверть второго! - Она ответила сразу, не взглянув на часы. Так
отвечают люди, которые долго ждали, считали минуты, пять минут, десять
минут, пятнадцать, двадцать...
- А как же на соборных часах только что я видел без четверти два?
- Ох, не говори! Вечно у этих попов часы спешат!
- Скажи, тот парень не приходил?
- Нет.
Васкес обнял хозяйку, заранее зная, что за такие нежности придется
поплатиться. Но нет. Удавиха, словно кроткая голубка, не сопротивлялась, и
их соединившиеся уста скрепили любовное соглашение - все произойдет сегодня
ночью. В комнате было темно, только теплилась свеча перед фигуркой Девы, у
букета бумажных роз. Васкес задул свечу и бросил хозяйку на пол. Пречистая
Дева растворилась во тьме, и два тела покатились по полу, сплетенные, как
косы чеснока.
Кара де Анхель спешил к месту действия во главе небольшой шайки.
- Как только я ее выведу, - говорил он, - можете грабить дом. С пустыми
руками не останетесь. Только смотрите - потом не болтать! В медвежьих
услугах не нуждаюсь.
За углом их остановил патруль. Начальник заговорил с фаворитом, солдаты
окружили остальных.
- Мы идем петь серенаду, лейтенант.
- Куда это, разрешите полюбопытствовать? - Начальник постукивал шпагой
о землю.
- Тут близко, в переулке Иисуса.
- Что ж это у вас - ни гитары нет, ни маримбы*? Интересные нынче
серенады, без музыки!
______________
* Маримба - индейский ксилофон, в котором вместо деревянных
пластинок - деревянные ящички.

Кара де Анхель сунул ему билет в сто песо, и все мигом уладилось.
Громада собора Мерсед загородила улицу - огромная черепаха с
глазами-оконцами. Фаворит приказал входить в трактир по одному.
- Помните, трактир "Тустеп", - говорил он. - "Тустеп". Смотрите,
ребята, не спутайте! "Тустеп", по соседству с тюфячной мастерской.
Головорезы разошлись в разные стороны, затихли их шаги. План бегства
был такой: когда часы на соборе Мерсед пробьют два, несколько человек из
шайки полезут на крышу генеральского дома. Услышав шум, дочь генерала
откроет окно, поднимет тревогу, отвлечет тем самым внимание шпиков и