"Мигель Астуриас. Зеркало Лиды Саль" - читать интересную книгу автора

- Хуандо,-- крикнула Карденала,-- мы идем, идем, а все нет ничего!
Но Хуандо ее не слышал. Не отвечал. Даже голову не повернул. Свою
укутанную мглой голову в соломенном сомбреро. Только его белая шляпа, только
она одна и маячила впереди. Если бы не это белое пятно. Карденала потеряла
бы своего мужа из виду. Не различила бы его голову во тьме, во тьме мошкары.
Он шел и шел вперед. Не останавливаясь. Не призадумываясь. Выкинув себя
из себя, перестав быть тем, кем всегда был. Человеком разумным,
предусмотрительным, не способным на шалые выходки. Другой Хуандо влез в его
шкуру. Заполонил все нутро, добрался до мозга костей. Шел Хуандо неистовый,
сведенными пальцами сжимавший рукоятку мачете, вперивший зрачки в невидимое,
ибо впереди мало что различалось, кроме того места, куда ступала нога. Что с
ним стряслось? Куда он шел? Кто его влек?
Зря... зря размяк он и рассказал Карденале то, что услышал, когда
отсыпался после пьянки, которую устроил себе вдруг посреди недели, хотя и не
праздновал ничего, и горе не заливал, и злобу не распалял.
- А ты хорошо слышал, в какую ночь тебя пригласили прийти? - так
начала Карденала свою голубиную воркотню, а точнее сказать - сорочью
трескотню. И вовсю затрещала сорокой: - Ну, так если ты все слышал и тебя
пригласили, надо идти или нет? Где одному везет, там и другому может
повезти, я уверена...
- Ни в чем ни будь уверена,-- оборвал он ее, подумав, что лучше бы
проглотил язык, чем рассказал ей то, что ему послышалось в пьяном угаре.
- Коли бы я знала, что ни в чем не могу быть уверена, я бы посчитала,
что не мужчина взял меня в жены, а настоящий слюнтяй. Ты никогда не знаешь,
чего хочешь; не ведаешь, куда гнешь.
- Теперь-то я знаю, но...-- стал он сдаваться,-- но только не знаю,
идти ли по этому странному зову, идти ли на поиски этого огня.
- А если огонь принесет нам счастье...
- А если нет? - прервал ее Хуандо, но и сам загорелся; у него тоже
закопошились, заметались в голове баламутные мысли: вдруг привалит
богатство, вдруг добрый огонь укажет путь к сокровищам, скрытым в горах.
- А если нет, мы ничего не потеряем. Но ведь ты говорил, что голос
сказал тебе: увидишь огонь, а рядом сумку, большую сумку... Да это же
счастье, Хуандо, счастье само нам в руки дается,-- возрадовалась
Карденала.-- В этой суме мы найдем мильон золотых монет!
К несчастью, возрадовалась не только она одна - своей радостью она
заразила Хуандо.
С той поры, как он услышал голос во сне, и до той самой ночи их дом
лишился покоя, хозяйство было заброшено - и поле, и курятник, и огород.
Карденала не давала ему покоя. Они, как призраки, ходили следом друг за
другом. Не произнося ни слова, прекрасно слышали друг друга. Да и к чему
слова, если они бродили по кругу. Хуандо - колеблясь. Карденала - напирая.
Таинственный голос, который прислышался пьяному, стал проклятием, несчастьем
их дома. Она с горячностью возражала:
- Проклятием? Подумай, Хуандо, что ты мелешь! Это для нас
благословение божие, единственная надежда, то, что может вытащить нас со дна
колодца, где сидеть нам до самой смерти, может помочь нам выкарабкаться...
Ночной сон перестал влезать к ним в постели - гамаки, привязанные к
четырем кольям и покрытые циновкой из пальмового листа,-- и метался где-то
неподалеку, как бродячая собака, которая кружит и кружит возле дома да не