"Наталья Астахова. Хлеб для случайного путника" - читать интересную книгу автора

Светка почти все время спит, молчит даже в мокрых пеленках, случай
небывалый. Интересно, что эта спящая красавица устроит мне ночью?
Ионыч время от времени начинает увлеченно рассказывать о далекой
планете. Он настолько вошел в роль пришельца, что уже в земных делах
начинает меня расспрашивать так, будто в самом деле с луны свалился.
Из его фантазии следует, что люди на той планете достигли такого
высокого уровня развития, что могут посещать другие планеты, не обременяя
себя космическими кораблями и прочим тяжеловесным и не всегда надежным
оборудованием. Они пересылают себя, как луч, материализуясь в нужном
месте, предстают перед обитателями других планет в приемлемой для тех
форме.
На других планетах они ищут продолжение или начало своей жизни. Их
ученые считают, что жизнь каждого существа в Галактике, оборвавшись на
одной планете, продолжается на другой. И даже приняв другие, присущие этой
планете формы, все равно сохранит в себе остатки старей.
Путем долгих расчетов они пришли к выводу, что люди, умершие на их
планете, продолжают жизнь на нашей. Я пыталась возразить Ионычу, но у меня
не хватило знаний. Тогда пошли в ход эмоции.
- Легко тебе фантазировать, у тебя нет детей. А как мне быть?
Послушаешь тебя, и выходит, что мои дети, рожденные и вскормленные мною,
были когда-то неведомыми существами, бесполыми, не имеющими детства,
проживавшими жизнь без любви на планете с желтым небом. А куда же ты тогда
денешь поколения наших предков? Ведь мы не первые люди на Земле. Вообще,
Ионыч, все это попахивает мистикой, какое-то переселение душ. И потом,
даже если согласиться с тобой и предположить, что ты прилетел откуда-то
издалека, снова выходит неувязка. Что тебе здесь делать, в нашем городе, в
маленькой редакции? Место пришельца в крупном научном центре, где его
мысли могут выслушать умные люди, а не бестолковые машинистки вроде меня.
Нет, Ионыч, не вяжется все...
Кажется, довольно ладно привожу я доводы против сказок нашего
странного секретаря, но что-то меня смущает. Может, он задумал
какой-нибудь фантастический роман, сейчас все фантастику пишут, мода такая
пошла, и на мне проверяет свои мысли, предположения? А может быть, у него
и вправду не все дома?
Ионыч не сдается, отстаивает свои бредни.
- А Магомет, этот пришелец здесь нелегально. Никто там не знает, что
он сюда прилетел, и здесь знать не должен. Он долго считал и узнал, что в
определенный год, в определенном месте, у определенного человека появится
ребенок, который там много веков назад был известным ученым.
Он почти убедил меня в вероятности того, что определенное место - это
наш город, определенный человек - я, а ребенок - моя Светка. Моя маленькая
дочь, которая пока только и умеет, что пачкать пеленки, могла,
оказывается, быть когда-то великим ученым, основателем той самой теории о
переходе разумных существ с планеты на планету.
Я видела, что Ионычу очень хотелось, чтобы я поверила ему,
поддержала, как вначале, его игру, но в меня прочно вселился дух
противоречия. Продолжала настойчиво возражать. Опять не ладится у этих
умных с желтонебой планеты. Мы - не они. У вас мужчины и женщины, дети и
старики. Наверное, их великие не очень великие попадают куда-то еще, не к
нам. Ведь мы так не похожи на них.