"Виктор Астафьев. Затеси" - читать интересную книгу автора

побагровели эти листья на срезах от стужи.

А цветы?

До чего же мудра жизнь! Венцы цветов прикрыты, и желтых зрачков не
видать. Цветы стоят, как детишки в ярких шапочках с завязанными ушами, и не
дают холоду сжечь семена. И лепестки у цветов с проседью, и мясисты они,
толсты. Вся сила этого цвета идет на то, чтобы сберечь семена, и они не
откроются во всю ширь, не зазеваются на приветливо сияющее солнце. Они не
доверяют этому солнцу. Они слишком много перенесли, прежде чем пробудились
от зябкого сна среди голых, прокаленных стужею камней.

Пройдут годы, и плеснут на осыпи всполохи ярких, багровых цветов. А
пока их здесь всего три, мужественных, непокорных цветка, и в них залог
будущей красоты.

Я верю, что они выживут и уронят крепкие семена свои в ручейки, а те
занесут их меж камней и найдут им щелку, из которой идет хотя и чуть
ощутимое, но теплое дыхание земли. Я верю в это, потому что лет восемьдесят
назад возле Кваркуша и других приполярных вершин и сопок не было ни одного
деревца. А сейчас в распадках низкие, костлявые, полураздетые, но сплошные
леса, и даже на западном склоне Кваркуша, вокруг альпийских лугов где
островками, где в одиночку -- низкие, почти нагие деревца, но такие крепкие,
узлистые, что корни их раскалывают камень, а от стволов отскакивает топор.
Деревья ведут постоянное, тяжелое наступление и закаляются в борьбе, в
вечном походе. Иные из них падают, умирают на ходу, как в атаке, а все-таки
они идут. Идут вперед и вперед!

Первые солдаты тайги, согнутые, но непокоренные, иссушенные голодом и
мертвящим дыханием скал, принимающие на свою грудь всю лютость севера ради
лесов, что идут за ними, -- низкий поклон им от бывшего солдата российского,
который знает, как трудно быть первым.

А следом за лесом летят птицы, идут звери, идет живая жизнь, и вместе с
нею эти багрово-розовые цветы с работящими корнями и живучим семенем. И все
эти светящиеся внизу на полянах бледными лампадами купавки, желтые лютики,
невиданно мелкие, с мошечку величиной, незабудки, и даже чудом проникшие
сюда лазоревые цветы, и уверенные в себе подснежники с восхищением глядят на
нездешних жителей, на трех разведчиков, как бы наполненных живою, горячею
кровью.

Пусть не остынет алая кровь в тонких жилах цветов!
Герань на снегу


В бараке бушевал пьяный мужик. Жена пыталась его утихомирить. Он ударил
жену, и она улетела в коридор. Ребятишки еще раньше разбежались. Стал пьяный
мужик искать, чего бы разбить. Но в комнате уже все было разбито и порушено.

Тоскливо мужику.