"Виктор Астафьев. Паруня" - читать интересную книгу автора

доброе, добро, оно существует для того, чтобы легче было жить людям, оно
очищает человека от зависти, скверны, гасит в нем стремление к насилию.
Поэтому у добра и не должно быть никаких кулаков, добро с кулаками - это
все равно что родник с расплавленным свинцом. Пользу же принесть и прожить
жизнь с пользой для людей можно везде, как видите, даже в тихой и малой
деревеньке Быковке.
В середине мая прилетела ласточка, которая давно живет на чердаке
Паруниной избы, никого туда не допуская. Этакая чистюля и хлопотунья, однако
весьма строптивая характером; когда ни послушает Паруня - все вскрикивает
ласточка недовольно на мужа и детей, а дети такие смирные да послушные,
сидят тесно в гнездышке, прилепленном к слеге, маму с кормом ждут, как
завидят человека - зажмурятся, головки утянут, мертвыми прикинутся.
Отчего-то нынче ласточка явилась одна, пощебетала день на чердаке и на
жердях городьбы да и подалась искать друга жизни. Трагедия ли в пути
постигла супружескую пару, отбил ли кто у ласточки мужа, не выдержал ли он
ее сварливости и пустился "налево" - ведь что в народе, то и в природе!
В скворечнике появились скворчата, мать с папой от темна до темна
мечутся по окрестностям в поисках корма. В прошлом году скворец являлся
холостой, трещал, свистел, хорохорился все лето, этакий хахаль в темном,
угольно-сверкающем фраке. Много особ набивалось дружить с ним, и он на
короткое время впускал приглянувшуюся скворчиху к себе, нырял следом за нею
в скворечник. Минуту-другую скворечник лихорадочно вздрагивал, болтался, и
тут же кавалер надменно вышвыривал в круглую дырку домика возмущенную,
стрекочущую, взъерошенную сожительницу.
Что за напасть такая? В прошлое лето - одинокий скворец. Нынче -
ласточка. Через неделю после прилета ласточки появились стрижи. Весь вечер
они носились кругами низко над Быковкой, сплошь черные, лишь по животу ровно
бы присыпанные золой. С таким текуче выстроенным, стремительным телом, что и
сравнить-то их не с кем, разве что с соколом, он один, кстати, только и
способен догонять стрижей в полете. Возле Быковки стрижи не живут, здесь нет
высоких гор, нет строений под небо, но по прилете и перед отлетом какой-то
непонятный людям ритуал справляют высокие и загадочные птицы, без визга, без
суеты рея над холмами.
В чашечке лесного пня у дроздихи появились птенцы. Судя по тому, как
тревожно взмывает с поля чибис, кричит, вихляется, пищит и, отозвав человека
в сторону, удовлетворенно роняет: "По-куррр-рим!" - появилось потомство и у
него. Пенья и щебета в окрестных лесах убавилось - наступило время рожать
земле и всему живому на ней. Только соловьи все щелкали да заливались, когда
и птенцов они высиживать успевают?!
В эту пору явилась на пасеку медведица с медвежонком, и собака Парушки,
сторожившая пасеку ночами, вступила в сраженье. Рев большой был в лесу, крик
и вой. Медведица, едва отбив родное дитя, отступила. Не первый раз
покушаются медведи на совхозную пасеку. Когда у Паруни еще не было Тузика,
выломал медведь ограду, крышку с улья снял и орудует в нем. Вышла Паруня из
избушки и видит: мужик на пасеку забрался! "Что это вы себе позволяете,
молодой человек?" - вежливо спросила Паруня и хотела продолжить в том же
укоризненном тоне, мол, такой здоровый, трудоспособный, а воруете!..
Медведь из улья морду вынул и оторопел. Паруня тоже обмирать было
начала, да вспомнила, что на посту она и бояться ей не пристало - хлобысь
из переломки по медведю пятым номером дроби. Взревел косолапый, рванул