"Виктор Астафьев. Паруня" - читать интересную книгу автора

избушке, приехал навестить деревенских, попроведать избу - не увидел следа
к Паруниной избушке.
Мыши отъели у Паруни нос и уши, попортили лицо, продырявили глазницы.
Кое-как снарядили вечную труженицу и увезли на кладбище, в соседнюю деревню,
где под пихтами и осинами давно уже покоились и отдыхали все ее быковские
подружки.
Вместе им лучше. Вместе им не тесно и спокойно.
Жена моя, бывшая фронтовичка, Марья Семеновна, узнав о смерти Паруни,
давясь слезами, сказала:
- Бедная, бедная Паруша! Может, болела, пить просила, а некому и воды
подать было...
Наверное, это был единственный человек на свете, который уронил слезу
по Паруне, пусть и кратко, на ходу оплакал ее.
Мир праху твоему, русская женщина! Вечная и светлая память тебе! Душа
моя сочится слезами, когда я думаю о тебе, вспоминаю тебя. Мир праху твоему!
Прости нас, живых, вечным прощением - мы не от зла и не от дурости такие
равнодушные и жестокие, мы от жизни такие. И еще неизвестно, какая кончина
постигнет нас и какая память за нами будет. Может, никакой не будет - и это
возможно в наши дни.
1977- 1985
Виктор Астафьев. Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 8.
Красноярск, "Офсет", 1997 г.
Виктор Астафьев
Паруня

За речкой Быковкой в пошатнувшейся загороди, состоящей частью из
выветренных до белизны осиновых жердей, частью из ломаного частокола,
женщина копает землю. Движения ее неторопливы, как бы раздумчивы, одежда на
ней того же цвета, что и земля, - серовато-черная, с разводами выступившей
на спине соли. Нехитрое дело - копать землю: подошвой на отгиб лопаты,
острие или, по-солдатски, штык в землю, поворот лопаты, заученный удар по
вывернутому изнанкой кому, и снова наклон - подъем, наклон - подъем.
Сколько это там "мальчики играют в тихой мгле - десять тысяч лет уже
играют..."?
А сколько же эта женщина копает землю? Весь свой век. Нет, все века
земного человеческого существования - сначала камешком, потом обожженным
сучком, потом железкой, не сразу и не вдруг сделавшейся лопатою.
Удивительная судьба этого вроде бы примитивного инструмента, из тьмы
безграмотных веков дошедшего до наших времен и не сдающего своих позиций. Я
уверен, и в Байконуре, и в Звездном городке, где люди живут вроде бы в
запредельном, космическом времени и масштабе, не могут обойтись без нее, без
старушки лопаты. Более того, все с нее и началось. Ведь прежде чем что-либо
построить, вырастить, добыть, надо копать землю - мы дети земли, мы живем
ею и на ней, оттого и зовем ее матерью. Слово это люди не устают повторять,
и никогда оно не надоест: мать и хлеб - слова всевечны.
Женщина копает землю, не себе копает, а немощной бабушке Даше - так уж
заведено, так уж пошло издавна в этой деревушке: прежде чем сделать что-либо
себе, подсобляют другим.
...Деревня Быковка стоит на берегу уральской речки Быковки, журчаливой,
студеноводной, веснами облитой цветами черемухи. Глянешь с утора, и кажется,