"Виктор Астафьев. Прокляты и убиты (Книга вторая)(про войну)" - читать интересную книгу автора

-- Алло! Алексан Васильевич! Алло! Алексан Васильевич! Товарищ майор!
-- дребезжала мембрана голосом Понайотова, -- Товарищ пятый! Вы меня
слышите? Вы меня слышите?
-- Я слышу вас, Понайотов! -- почти шепотом сказал Зарубин и, видно,
израсходовал остаток сил на то, чтобы произнести эту фразу.
Понайотов напряженно ждал.
-- Понайотов... наши-то почти все погибли, -- заговорил, наконец,
жалобно майор. -- Я ранен. Нас четверо. -- Зубы Зарубина мелко постукивали,
он никак не мог овладеть собой. -- Ах, Понайотов, Понайотов... Тот, кто это
переможет -- долго жить будет... -- Зарубин, уронив голову, подышал себе на
грудь, родной берег тоже терпеливо ждал.
-- Мы хотели бы вам помочь, -- внятно, но негромко и виновато сказал
Понайотов.
-- Вы и поможете, -- пляшущими губами, уже твердеющим голосом сказал
майор, -- вы для того там и остались. Пока я уточню разведданные, добытые
ребятами, пока огляжусь, всем полком, если можно, и девяткой тоже -- огонь
по руслу речки и по высоте Сто. Вся перегруппировка стронутых с берега
немцев, выдвижение резервов проходит по руслу речки, из-за высоты Сто и по
оврагам, в нее выходящим. Огонь и огонь туда. Как можно больше огня. Но
помните, в оврагах, против заречного острова есть уже наши, не бейте по
своим, не бейте... Они и без того еле живы. Прямо против вас, против хутора,
значит, из последних сил держатся за берег перекинувшиеся сюда части. Пока
они живы, пока стоят тут, пусть ускорят переправу главных сил корпуса.
Свяжитесь с командующим, и огонь, непрерывный огонь, но... не бейте, ради
Бога, не бейте по своим... -- Майор снова остановился, прерывисто подышал.
-- Одной батареей все время валить в устье Черевинки, не стрелять, именно
валить и валить, с доворотом. Иначе нам конец. Прикройте нас, прикройте!..
Понайотов -- болгарин, был не только красивый, подтянутый парень, но и
отличный артиллерист. Слушая майора Зарубина, он уже делал отметки на карте
и планшете, прижав подбородком клапан второго телефона, кричал:
-- Десятая! Доворот вправо! Ноль-ноль двадцать, четыре единицы
сместить. Без дополнительного заряда, беглым, осколочным!..
Пока эти команды летели на десятую и другие батареи, в устье речки уже
завязалась перестрелка.
-- Будьте у аппарата, товарищ майор! Я помогу ребятам. Я помогу!
-- Давай! В речку далеко не лезьте... Сейчас туда ударят...
Пули щелкали по камням, высекая синие всплески. Из-за камней от берега
россыпью стреляли не двое, а пятеро или восьмеро человек, стреляли реденько,
расчетливо. Лешка под прикрытием осыпи, запинаясь за камни, пробрался в
развилок речки, залег, положил на камень автомат и, по вспышкам угадав,
откуда бьют немцы, запустил туда две лимонки. Получилось минутное
замешательство.
-- Ребята, сюда! Под яр! -- закричал Лешка. Несколько темных фигурок,
громко по камням топая, ринулись к нему, запаленно дыша, упали рядом, начали
стрелять.
-- Молодцы! -- паля короткими очередями из автомата, бросил Лешка.
-- Мелькушенко там, -- сказал Мансуров, -- ранило его.
-- Сейчас, наши сейчас... -- Лешка не успел договорить.
За рекой, в догорающем хуторе выплюнуло вверх клубы огня и вскоре,
убыстряя шум, пришепетывая, из темного неба начали вываливаться в пойму