"Роберт Асприн и Линда Эванс. Потрошители времени (Вокзал времени #3)" - читать интересную книгу автора

- Значит, вы считаете, есть еще надежда?
Улыбка Лахли сделалась увереннее.
- Надежда, мой дорогой сэр, есть всегда. - "Вот уж на что можно
надеяться, так это на то, что тебя хватит апоплексический удар - прямо
здесь, в трансе - и что ты избавишь мир от своей жалкой персоны". - Прошу
вас, прилягте вот сюда, на кушетку, и не сопротивляйтесь действию
лекарства и моего голоса.
Мейбрик с трудом оторвался от мягкого кресла, в котором провел
последний час с лишним, излагая историю своей болезни. Он двигался так
неуверенно, что Лахли пришлось помочь ему перейти на кушетку.
- Так, а теперь, мистер Мейбрик, представьте себе, что вы стоите на
верхней площадке очень, очень длинной лестницы, спускающейся в темноту. С
каждым вашим шагом вниз тело ваше становится все тяжелее и спокойнее,
высвобождая разум. Спускайтесь, мистер Мейбрик, не спеша - ступенька за
ступенькой, вниз, в спокойную и уютную темноту, теплую, ласковую, как
материнские объятия...
Уже на двадцать пятой ступеньке м-р Джеймс Мейбрик, эсквайр,
погрузился в глубокий транс, блаженно не реагируя почти ни на что.
- Вы слышите мой голос, мистер Мейбрик?
- Да.
- Очень хорошо. Вы были больны, мистер Мейбрик?
- Да. Очень болен. Так много разных симптомов, я даже не знаю, что
болит сильнее.
"Ну что ж, это нам знакомо".
- Ладно, раз так, мистер Мейбрик, что беспокоит вас больше всего в
настоящий момент?
Это был совершенно невинный вопрос, из тех, какие естественно задать
пациенту, страдающему от нескольких недугов разом. Все, чего хотел Лахли,
- это сузить круг симптомов, беспокоящих этого идиота, с тем, чтобы
внушить в эту одурманенную отравой башку представление о том, что боль
сделалась после сеанса слабее. Он не раз с успехом проделывал это с
другими пациентами, страдавшими не столько от настоящей болезни, сколько
от истерии и неврозов. Он давно уже с интересом следил за работами этого
типа из Вены, д-ра Фрейда, и начал сам экспериментировать с...
- Эта сучка!
Джон Лахли едва не упал со стула. Одурманенное снадобьем лицо
Мейбрика перекосилось от ярости.
- Это она беспокоит меня! Эта чертова сучка, она беспокоит меня
больше всего на свете! Шлюха бессовестная! Она и ее хахаль! Богом клянусь,
я убью их обоих, как убил ту маленькую грязную проститутку из Манчестера!
Я вытряс из нее жизнь голыми руками, а сам все думал об этой сучке! Ну, не
то чтобы это было слишком приятно, хотя, клянусь глазами ее бесстыжими,
жаль, что это было неприятно! Я вытрясу жизнь из этой суки, ей-богу
вытрясу, я взрежу ее своим ножом, и этот чертов Брирли, он еще поплатится
за то, что трахал мою жену...
Довольно долго Джон Лахли, не в силах пошевелиться, с разинутым ртом
слушал этого проклятого торговца хлопком. Ему просто не приходило в
голову, что он может сделать в этой ситуации. С подобной жаждой убийства
он еще в своей практике не сталкивался. Как он там говорил? "...убил эту
маленькую грязную проститутку из Манчестера... вытряс из нее жизнь голыми