"Дарья Асламова. В любви, как на войне" - читать интересную книгу автора

"понарошку". Все имеет привкус театра. Когда поздним вечером в теплой
компании сдвигаешь бокалы с терпким красным вином и сквозь их звон слышишь
вой воздушной тревоги, адреналин веселее плещется в крови. Только смерть,
что сыплется с неба каждую ночь, возвращает к реальности.
Распухшая золотом и оружием махина Америки устраивает в ночном небе шоу
в лучших голливудских традициях. Город, затаив дыхание, обращает
беспокойный, ищущий взгляд в темноту. Вначале раздается тихий свист летящей
ракеты, потом огненный взрыв, от которого вздрагивают дома, и тут же
праздничным салютом отвечает сербское ПВО. Огненные букеты взмывают в небо и
сыплются блестящим дождем на землю. А эти звуки в небе? Настоящий оркестр!
Точно Бетховен.
Сколько ни тверди жителям Белграда, что опасно подходить к окнам, все
равно они будут проводить ночи в ожидании, прилипнув носами к стеклу, не в
силах насытить глаз зрелищем жуткой смертельной красоты. Людям требуется
трагедия, это их аперитив. С убежденностью фаталистов они верят, что господь
хранит невинных по долгу своей небесной службы.
Но ангелы-хранители не всегда расторопны. Ночь, когда разбомбили
телецентр, оказалась последней для двадцати журналистов и работников
телевидения. Сила "взрыва была такова, что фрагменты человеческих тел
находили даже во дворе русской православной церкви, находящейся неподалеку.
Из соседнего кукольного театра посыпались куклы с оторванными головами.
Ампутации рук и ног раненых проводили прямо на месте, в огне и дыму. Один из
журналистов, погребенный под завалами, дозвонился по мобильному телефону, но
откопали его слишком поздно. Задохнулся. Девушка монтажер, работающая на ТВ,
попросила одного парня подменить ее на ночной смене в ту ночь. Парень погиб.
"Судьба", - говорят люди и качают головами.
События грохочут изо дня в день. Самолеты кружат над городом, словно
разборчивые мухи, исследующие кусок бисквита. Бомбежки происходят с тупой
регулярностью в два и в четыре часа утра. Психологи давно доказали, что
самое сильное давление на человеческую психику оказывают предрассветные
часы. Четыре утра - это час полной беспомощности, когда притупляется чувство
самоконтроля, когда ты немощен и слаб. Город поражен бессонницей, этой
привычкой лежать без сна, ожидая, когда из кокона смутного опасения
вылупится бабочка страха.
В пригородах Белграда, где по ночам Страшный суд в полном разгаре, люди
при первых звуках сирены отправляются в бомбоубежища, вооружившись подушками
и одеялами. Однажды я ночевала у своих сербских друзей в Батанице, местечке,
где находится военный аэродром. Днем это хорошенький городок, из почти
игрушечных трехэтажных домиков. Здесь все друг друга знают и ходят в гости
на чашку кофе (чай сербы пьют, только когда болеют). А ночью небо над
городком превращается в арену воздушных боев, и жители Батаницы съеживаются
в собственной коже, опасаясь, что смерть застанет их врасплох.
Настоящий сербский дом - это очаг, полный тепла и ласки. Сербы имеют
вкус к хлебосольству. Если они пускают человека за порог своего дома, то
позволяют ему распоряжаться этим домом как собственным. Если ты гость, то
тебе откроют сердце, бутылку вина и холодильник. Нигде я не чувствовала себя
так просто, как в гостях у моих сербских друзей. Где еще люди так коротки
между собой!
В ту ночь мы весело пили в ожидании воздушной тревоги. "Сирена как
снотворное на ночь, - сказал мой друг Милан. - Не могу ложиться спать, пока