"Хьелль Аскильдсен. Окружение " - читать интересную книгу автора

- Делай, чего сказал.
Она подчиняется, смотрит на него, но Мардон и не думает отпускать ее
руку; зачем она его послушалась - чтоб обдурить его? Он еще больнее сжимает
ей руку, она кривит рот, он радуется: вот тебе!
- Отпустить тебя, чтоб ты побежала к нему? Небось рада бы поменяться с
Марион местами, а? Нет уж, дай я посмотрю в твои блядские глазки.
Она продолжает смотреть на него. Крафт поднимает руку и осторожно
проводит сперва по волосам Марион, потом по щеке, она наклоняет голову.
- Мне следовало сказать об этом раньше, - говорит он, - знаешь,
некоторые подчеркивают свое положение, я имею в виду - носят кольцо, а мы
никогда этого не делали, ни я, ни жена. Но... ты мне нравишься, поэтому я
хочу, чтоб ты это знала, - вместо ответа она поднимает на него безмятежные
глаза, в которых никак не отразилось его признание, и он находит ее ладони,
подносит их к губам и впервые произносит ее имя, а потом, правда выдержав
долгую паузу, добавляет: - Спокойной ночи, Марион.
Она испытывает разочарование - и облегчение и, не понимая, чего он от
нее хочет, на всякий случай больно сжимает ему пальцы; сам Крафт не знает,
на что ему решиться, он чувствует себя гораздо старше своих лет, молодость
Марион наивно подчеркивает его возраст; но, когда она делает шаг к нему,
когда ее волосы щекотно касаются его лица, он понимает, что никуда ему не
деться от того, чего, несмотря на все сомнения, ему все равно хочется, и
запрокидывает ее лицо. Марии кровь ударяет в голову, она вырывается, но он
сильнее, он знает, чего хочет, и резким движением притягивает ее к себе,
заламывает руку и кладет себе на колени лицом в пол; она чувствует его
напрягшуюся плоть и строго говорит ледяным тоном: не смей, Мардон! Но он
смеет еще как, он пыхтит, полуоткрыв от усердия рот, и свеча освещает его
взопревший лоб и потные волосы; Мария вскрикивает, но не так громко, чтобы
Крафт или Марион услышали ее вопль. Они стоят, слившись в объятии, не
совсем пресном, но и не свободном от рассудительных: зачем мне это? а кишка
не тонка? Тут Марион различает будто вскрик, она отстраняется от Крафта,
прислушивается, но потом решительно прижимается к нему опять; сомлела,
понимает Крафт и надеется не обмануть ее нескрываемого вожделения: обратно
дороги нет. Но чем сильнее он стискивает ее, тем отчетливее видит себя со
стороны, будто в упор или в очень сильный бинокль, - мужчину, жидковатого
для заданной роли. Он перемещает руки ей на бедра. И тогда они оба
явственно слышат не то вскрик, не то всхлип, и Марион говорит: надо пойти
посмотреть. Она забегает в дом, с грохотом, чтобы упредить их, распахивает
дверь на кухню, слышит, что мать плачет, кидается в гостиную - никого. Из
спальни несутся всхлипывания, какой-то шум, Марион кричит:
- Мам, что случилось?
Шум почти стихает, потом доносится напряженный голос отца:
- Ничего не случилось. Иди ложись!
Она видит, как колеблется на двери ее тень, вспоминает остекленевшие
глаза отца, и у нее возникает неприятное подозрение. Она некоторое время
стоит, слушая придушенные рыдания, но потом уходит на улицу. Он подчеркнуто
тактично отошел на несколько шагов от дома и повернулся спиной, но вот что
за мысли занимают его: нет у нас хваленой свободы воли, мы отданы на откуп
истории, тому ее промежуточному результату, который суть обстоятельства
нашей жизни, внешние и внутренние, и, когда мы совершаем так называемый
выбор, мы неизменно выбираем то, что нам всучили свыше; тут он слышит шаги