"Лев Аскеров. Нет памяти о прежнем..." - читать интересную книгу автора

будешь дома?
- Послезавтра. Дождитесь меня. Все втроем пойдем на презентацию...
Да, - спохватывается он, - ты когда вылетаешь?
- Скоро. Приведу в порядок бумаги, поставлю задачу заместителю и...
- Значит, завтра ты уже будешь с ней.
- Ага! - радостно, не без подначки, сказал я.
- Как прилетишь, сразу иди к ней на службу.
- Я всегда так делаю.
- Если она будет в больничной униформе, - продолжал отец, - обязательно
скинь с нее шапчонку.
- Я всегда так делаю, - засмеялся я.
- А теперь давай, малыш, готовься и лети Домой. До встречи!
- До встречи!
И пока сигнал не пропал, мы еще долго-долго смотрели друг на друга.
Зная, что он меня не услышит, я сказал:
- Я люблю тебя, старик.
По моим губам он догадался, что я что-то сказал ему, чего он слышать
никак не мог. Развел руками и показал на уши. Мы улыбнулись друг другу. Это
был последний в моей жизни разговор с отцом. Hо я тогда еще не знал об этом.

5

В челноке, уносящем меня Домой, я был не один. Чтобы не отвлекаться и
работать над своей частью отчета, я взял с собой пилота. Работал я с
упоением и уснул далеко за полночь. Однако, прежде чем уснуть, связался с
пилотом, чтобы уточнить время, когда мы подлетим к границе Каналов.
- Я вас предупрежу, шеф, - назвав точное время, заверил пилот.
И я спокойно уснул. Спал хорошо. Без снов. Проснулся сразу, без
ворочаний. Настроение было преотличным. Ведь вчера я помирился с отцом, а
сегодня увижу свою знаменитую мать. Утро тоже было подстать моему
настроению - солнечное и пронзительно ясное. Солнца я не видел, но
окаймленный радугой солнечный зайчик, что свернулся калачиком поверх моих
бумаг, дрожал так, будто над ним зависла волчья пасть. Я было снова закрыл
глаза, чтобы поблаженствовать в остатках сна, как вдруг, уколовшись о
страшную мысль, невольно вскочил на ноги.
"Зайчик дрожать не должен, - сказал я себе. - Если он так отчаянно
трепещет - стало быть, вибрация. А вибрация - первый признак катастрофы...
Значит, челнок пошел в разнос".
Я заставил себя успокоиться. Посмотрел на часы. Без четверти
одиннадцать. По вчерашней информации пилота, к стыку мы должны были подойти
ровно в половине одиннадцатого. Cтранно было и то, что пилот меня не
предупредил, хотя и обещал. Hе ответил он и на мой вызов по внутренней
связи. И только тут я почувствовал недомогание. Как будто что-то внутри
оборвалось.
Я бросился в рубку. Легко сказать бросился. Тело мое отяжелело, словно
его набили мокрой, гнилой ватой. От нее дурно пахло, и меня тошнило. Во рту,
горле и груди вспыхнул жгучий огонь. Словно кто по глоточку вливал в меня
расплавленный свинец. Классические признаки надвигающегося коллапса живого
существа. Они так и описывались в литературе.
В рубку я не вошел, а упал. Пилот, закрыв собой заклинивший рычаг