"Айзек Азимов. Стальные пещеры" - читать интересную книгу автора

предъявлять свою карточку находившемуся поблизости контролеру. Класс С-5
не давал права на кресло в экспрессе восточнее Гудзона и западнее
Лонг-Айленда, и хотя здесь были свободные места, его могли попросить
перейти вниз. Люди все щепетильнее относились к своим привилегиям, и Бейли
отлично это знал.
Воздух с характерным свистом обтекал изогнутые ветровые стекла,
установленные на спинке каждого кресла. Разговаривать из-за шума было бы
трудно, но думать, если к нему привыкнуть, он не мешал.
"Все мы медиевисты по натуре, - рассуждал про себя Бейли. - Особенно,
если тебя влекут к себе старые добрые времена, когда Земля была
единственным миром, а не одним из пятидесяти, как теперь, причем далеко не
самым лучшим".
Бейли рывком повернул голову вправо, откуда донесся чей-то
пронзительный вопль. Какая-то женщина уронила свою сумку, мелькнувшую
мягким розовым пятном на скучном фоне серых дорожек. Спешащий с экспресса
пассажир, должно быть, нечаянно отбросил ее в сторону медленных дорожек, и
теперь владелицу уносило прочь от ее собственности.
Бейли криво усмехнулся. Женщина сумеет вернуть свою сумку, если
сообразит перейти на еще более медленную дорожку и если еще одна нога не
толкнет сумку в другом направлении. Он так и не узнает, настигнет она ее
или нет. Уже сейчас место происшествия отставало от него на полмили.
Пожалуй, ей это не удастся. Высчитано, что в разных частях города
пассажиры роняют на дорожках свои вещи в среднем раз в три минуты и не
могут их достать. Отдел находок разросся до неимоверных размеров. И это
тоже одна из сложностей современной жизни.
"Когда-то было проще, - думал Бейли. - Все было проще. Это и
превращает людей в медиевистов".
Медиевизм принимает различные формы. Для лишенного воображения
Джулиуса Эндерби - это такие атрибуты старины, как очки или окна. Для
Бейли прошлое - это история. В особенности обычаи разных народов.
Взять, например, нынешний Нью-Йорк, где он живет и работает. Эта
громадина уступает по величине лишь Лос-Анджелесу. А население! Только в
Шанхае живет больше народу. А ведь Нью-Йорку всего триста лет.
Правда, на этом месте когда-то существовало нечто, носившее название
"Нью-Йорк". Тому примитивному поселению насчитывалось три тысячи, а не
триста лет, и оно ничем не напоминало современный город.
То, что тогда называлось городом, было лишь жалким скоплением больших
и малых домов, построенных под открытым небом. Они чем-то напоминали
куполообразные жилища космонитов, хотя, конечно, сильно от них отличались.
Тысячи таких городов (в самом крупном жило не более десятка миллиона
человек, а в большинстве даже меньше миллиона) были в беспорядке
разбросаны по всей планете. С точки зрения современной экономики, каждый
такой город был устроен крайне неразумно.
С ростом населения возникла необходимость более разумного устройства
городов. Ценой снижения жизненного уровня Земля могла прокормить два
миллиарда человек, три и даже пять миллиардов. Однако, когда население
достигло восьми миллиардов, полуголодное существование стало почти
неизбежным. В жизни человека должны были произойти коренные изменения, в
особенности когда выяснилось, что Внешние Миры, тысячелетие назад бывшие
лишь колониями Земли, намерены резко сократить приток переселенцев.