"Айзек Азимов. Я в Марсопорте без Хильды" - читать интересную книгу автора

- Ли ветер, ли снег неправедный, в Канзасе по колено.
Харпонастер:
- Но... солнце спасти навсегда борода.
Липски:
- До... статочно.
Ферруччи:
- Точно.
Харпонастер:
- Но.
Несколько выдохов, и они иссякли.
Я попробовал снова, не забывая об осторожности. Они запомнят все, что
я скажу, и слова мои должны быть совершенно невинными. Я сказал:
- Прекрасная космическая линия.
Ферруччи:
- Линия тигров и слонов полная холмов...
Я прервал его, глядя на Харпонастера:
- Прекрасная космическая линия.
- Линия в постель петель не стоит в этот день как тень...
Я снова прервал, глядя на Липски:
- Прекрасная космическая линия.
- Линия, калиния, то же что всегда, да.
Кто-то подхватил:
- Да, больность записало.
- Сало и обед.
- Бедный человек.
- Век.
Я попробовал еще несколько раз и ничего не получил. Обманщик, должно
быть, немало практиковался или же у него прирожденный талант к свободным
ассоциациям. Он не напрягал мозг, позволил словам выходить свободно. И он
прекрасно знал, что мне нужно. Если "травка" меня не выдала, то трижды
повторенные "космические линии" выдали точно. Так что он знает.
И издевается надо мной. Все три произнесли нечто, что можно
истолковать как внутреннее чувство вины: "травка из-под земли",
"неправедный снег", "солнце спасти навсегда" и тому подобное. Двое
говорили это случайно, сами не зная почему. Третий забавлялся.
Как же мне найти этого третьего? Меня охватил приступ ненависти к
нему, пальцы задрожали. Ублюдок собирается разрушить Галактику. Хуже того,
он не дает мне добраться до Флоры.
Я мог начать обыскивать их. Те двое, что под действием спейсолина, не
станут меня останавливать. Сейчас они ничего не испытывают: ни страха, ни
ненависти, ни беспокойства, ни страсти, ни желания защититься. И если хоть
один сделает малейшую попытку сопротивления, я буду знать своего человека.
Но невинные все будут помнить.
Я вздохнул. Конечно, преступника я обнаружу, но потом буду так близок
к вырезанию печени, как никто из людей. Всю службу перетрясут, вонь
поднимется на всю Галактику, и в поднявшейся суматохе тайна спейсолина все
равно ускользнет.
Конечно, преступник может оказаться и первым. Один шанс из трех. У
меня всего один, и только у Господа все три.
Черт возьми, что-то заставило их опять, а спейсолин заразителен...