"Бернард Эшли. Терри на?ограде (Повесть) " - читать интересную книгу автора

внимание. Прежде только Лес знал, чего хочет, теперь это знали все, и от
всех зависел успех затеи. Если что-то не заладится, она может им и
наскучить, но пока все заодно с Лесом. Кроме Терри. Шершавые пальцы Леса
тисками сжимают его руку выше локтя, заставляя шагать быстрей под проливным
дождем, со всех сторон его окружает молчащая шайка, и мучит стыд и недобрые
предчувствия, как бывало, когда вместе с другими ребятами он потешался над
отцом или матерью. Ворваться в свою школу, мокрыми ногами наследить в
кабинете мистера Маршалла, украсть транзисторы и кассеты - это ужас,
какой-то дурной сон, в который невозможно поверить, даже когда он тебе
снится. Как слиняла, какой пустяковой кажется теперь и ссора с Трейси, и
стычка с мамой.
Обычно, в какой переплет ни попадешь, всегда можно что-нибудь
придумать: попросить прощения, или скопить денег и потом купить то, что
разбил, или склеить, или на час убраться с глаз долой. Теперь же выхода нет,
и как бы потом все ни повернулось, что бы он ни сказал папе, все равно
придется отвечать либо перед мистером Маршаллом и перед законом, либо перед
Лесом, а у Леса нож. Папа, может, еще и поверит ему, а уж больше, конечно,
никто. Мистер Эванс, правда, относится к нему неплохо, но уж никак не числит
его в примерных, не из тех он учеников, которых все учителя прочат в
старосты. А мистер Маршалл вообще едва его знает. Мистер Маршалл наверняка
будет считаться только с фактами и даже не подумает прислушаться к
объяснениям Терри.
Терри взвешивал все это в уме, пока его вели по зеркальным, от дождя
тротуарам, и понял, выхода нет, одна надежда, что налет пройдет успешно и
они потом благополучно улизнут. Эти ребята, по крайней мере, знают, чего
хотят. Они, может, и подонки, но свое дело знают. Да, уж наверно, им все
удастся, и тогда можно будет обо всем забыть, выбросить эту историю из
головы и снова стать самим собой. Он, кажется, сумел себя убедить. Если так
на это посмотреть, другого пути у него и вправду нет. Да, хватит, у него
есть полное право не мучиться угрызениями совести, теперь надо обдумать, как
действовать. И Терри стал соображать, где что в школе расположено, где стоит
домик сторожа, как понезаметней пробраться на школьный двор и проникнуть в
здание. Представил самый верный путь в кабинет директора - чтобы поменьше
дверей оказалось на пути, представил белый шкаф, в котором, он знал,
хранятся транзисторы. Теперь голова у него работала совсем как у
соучастника, и он чуть не заговорил с ними. Но вовремя вспомнил их правило:
на ходу - молчок. Итак, в эти самые трудные минуты своей жизни, под
проливным дождем, на унылых безлюдных улицах, он уже готов был переступить
границу между "мы" и "они" - между теми, кто окружал его в прежнем
законопослушном существовании, и теми, кого дядя Чарли называл преступным
миром. Голова все еще трещала и рука болела, и он уговаривал себя, что
угрызения совести ему сейчас не помогут. Он закрыл глаза и вздохнул. Видно,
во всем рано или поздно волей-неволей делаешь первый шаг.

Джеку и Глэдис тоже пришлось нелегко. В последнее время что-либо
втолковать матери Джека было куда трудней, чем прежде. Слишком много она
бывала одна, и теперь ей не сразу удавалось проникнуться тревогами и
заботами окружающих. Чудная она была старушка, и Глэдис не могла отделаться
от ощущения, что старая миссис Хармер считает невестку не очень-то хорошей
хозяйкой. Джек как раз сегодня заезжал к матери, - по обыкновению, в этот