"Бернард Эшли. Терри на?ограде (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Сперва ему показалось, здесь все в порядке. Опять и опять, будто
широкими взмахами гигантской щетки, он обводил взглядом покрытый сухой
штукатуркой потолок от дальнего конца до квадрата у себя над головой.
Никаких признаков течи. Он вздохнул с облегчением. Видно, помогло, что
недавно заново покрыли крышу толем. Но лучше все-таки еще раз проверить.
Джарвиз одним нажимом ладони ловко повернул все выключатели, свет зажегся, и
он пошел по залу, внимательно оглядывая швы, где сходились листы сухой
штукатурки, и электрические плафоны, самые уязвимые места, - здесь дождь
первым делом просачивается. Нет, все сухо.
"Ну, крыша в порядке, разве что какая авария случится, - удовлетворенно
подумал он, словно капитан, оглядывающий свой корабль после ремонта. -
Хорошо", - подумал он и, по-прежнему глядя на потолок - лучше проверить
лишний раз, - быстро зашагал назад к двери, готовый ее запереть.
- Хорошо! - сказал он вслух.
Может, и не стоит говорить жене, что она забыла запереть дверь. Все не
без греха. С этой снисходительной мыслью, которую породило довольство собой,
он шел, по-прежнему задрав голову, и с ходу ступил в лужу, что натекла с
Леса. Р-раз! - правая нога вдруг поехала вперед.
- Ой-ё-ё-ё-ой! - Он дернулся, левое колено неловко вывернулось, больно
стукнулось о паркет, рука, протянутая, чтоб удержаться, угодила все в ту же
лужу, скользнула в сторону. - Ой-ё-ой! - Он с маху грохнулся затылком о
паркет и растянулся во всю длину, от головы до пят пронизанный болью, а
перед глазами опять оказался совершенно сухой, безо всякой течи потолок.
Сотрясение от удара ошеломило его. Когда был он молодым солдатом, ему,
как детям и спортсменам, было одинаково привычно что стоять на ногах, что
растянуться на земле. Но человек, который по утрам с немалым трудом
натягивает носки, мысленно совершенно не готов к тому, чтобы ни с того ни с
сего шлепнуться на спину, и это потрясло его сильней, чем боль от ушиба. Он
лежал и даже не чертыхался, так был ошарашен. Странно, но прежде даже, чем
хватило сил спросить себя, не слишком ли он расшибся, промелькнула мысль: а
ведь, пожалуй, он долго тут пролежит. Жена не пойдет его разыскивать,
сегодня не пойдет. Во всяком случае, не сразу. Потом он подумал - это она,
бестолочь, виновата: переложила мастики, и пол стал будто каток. Сколько раз
ей, дуре, было говорено! Потом понеслись другие мысли, все неприятные, а тем
временем он легонько согнул в колене одну ногу, другую, поднял голову,
покрутил ею и наконец с заботливой тщательностью, на какую способен лишь
пострадавший, убедился, что, в общем, он цел и невредим. Несколько раз со
стоном судорожно вздохнул и наконец сел - ноги вытянуты в стороны, словно у
малыша, едва начинающего ходить, - и, моргая, посидел так несколько секунд.
Но сколько еще можно тянуть? Он с кряхтением встал на четвереньки, потом с
трудом поднялся на ноги; все мускулы ныли и едва не стонали от боли - за них
страдальчески скрипел кожаный пояс.
Только тогда выпученными от всех этих усилий глазами Джарвиз посмотрел
под ноги и увидел лужу, из-за которой упал. Туман в голове понемногу
рассеивался.
- Вода? - удивился он. - Откуда она взялась, черт подери? - Медленно, с
болью поворачивая голову, он оглядел весь зал. Запасный выход заперт, окна
закрыты, потолок, это он уже знает, сухой. - Вода? - повторил он. - Даже
смешно...
Но он не смеялся. Он был очень серьезен, поглощен поисками ответа на