"Андреас Эшбах. Железный человек" - читать интересную книгу автора

нельзя было иметь что-то серьезное. А поскольку прием действовал безотказно,
я так и не успел узнать, где и как находят других девушек.
Сенека впоследствии стал учителем юного Нерона, и в первые пять лет его
правления Римской империей ею практически управлял Сенека. Империя
простиралась по всей Европе - от Британии до Передней Азии - и охватывала
всю Северную Африку. То, что управлял Сенека образцово, не спасло его,
поскольку Нерон оказался психопатом и его сдвиг с годами все больше
усиливался. Под конец он заподозрил Сенеку в участии в заговоре против себя,
и с философом было покончено.
Я захлопнул книгу и некоторое время смотрел в пустоту перед собой,
тогда как во мне формировалась мысль. Дружба. Это не имело ничего общего с
тем, что я только что прочел, а внезапно вспыхнуло само по себе. Может,
неслучайно; Сенека много сказал на тему дружбы.
Под конец нас оставалось в группе пятеро - причем я не знаю точно, были
ли еще другие группы. Мне всегда казалось, что мы - первопроходцы, но никто
нам этого никогда не говорил. После окончания проекта нам запретили входить
в контакт друг с другом, что было крайне жестоко, поскольку у всех у нас
больше не осталось никого, с кем можно было бы поговорить обо всем, - за
исключением подполковника Рейли. А подполковник Рейли не тот человек, с
которым хотелось говорить обо всем.
Но я придерживался этого обязательства. Несколько лет назад мне
переслали действующие номера телефонов и адреса остальных; я их сохранил,
признаюсь, но ни разу не воспользовался ими. У меня даже искушения не было.
Если соблюдение предписания легко проверить, то в сомнительных случаях лучше
придерживаться его.
Я все еще смотрел перед собой. Серые занавески создавали сумерки, в
которых могли примерещиться и призраки. Дружба. Первым из всех мне
вспомнился Габриель Уайтвотер. Мы подружились еще до того, как нас включили
в программу. Незадолго перед тем он потерял свою семью - из-за нераскрытого
жуткого убийства, совершенного наркобандой, которая ошиблась адресом.
Поскольку мои родители умерли в это же время: мать - от сердечного приступа,
а отец - во время большого пожара в отеле, - нас объединило общее несчастье.
По прошествии более чем десяти лет, как я обнаружил, запрет на контакты
между нами уже перестал быть таким строгим.
Габриель жил в Калифорнии, в Санта-Барбаре. Я посмотрел на часы. Около
четырех, это значит, что на побережье Тихого океана сейчас... около восьми
утра. Рановато для звонка или нет? Я встал и извлек из тайника в прихожей
мобильный телефон. Достать бумажку с номерами телефонов было немного
сложнее; в свое время я свернул ее в несколько раз и засунул в естественную
щель с внутренней стороны ножки стола. Там она и оставалась.
После недолгого раздумья я все-таки отложил мобильный телефон и взялся
за аппарат, официально зарегистрированный на меня. Набрал номер и сразу же
услышал голос, который нисколько не изменился за все эти годы:
- Уайтвотер.
- Фицджеральд, - сказал я, и он ахнул.
Потом начались радостные приветствия и поток слов, из которых я понял,
что все остальные давно и регулярно перезваниваются на Рождество или День
Благодарения, а также в дни рождения, и что даже заключали между собой пари,
когда же я наконец дам о себе знать.
- Ты что, думаешь, что твой телефон больше не прослушивается? -