"Ашот Мартиросович Арзуманян. Арагац (Очерки и рассказы) " - читать интересную книгу автора

Вы знаете, - продолжал Виктор, - что Фосс рассматривает как
преувеличение знаменитые слова Лапласа: "Ум, который в определенный момент
познал бы состояние всего материального мира, сумел бы при помощи
вспомогательных средств математического анализа сразу обнять прошлое и
будущее мира. Течение космоса вполне регулируется системой дифференциальных
уравнений, которые вплоть до определенных времен предуказывают течение
прошлых и будущих событий".
Я лично думаю, что сто лет, прошедшие со времен Лапласа, укрепили шаг
за шагом истинность и достоверность этого положения.


Сестра решила осторожно посоветоваться с матерью, приехавшей в
Ленинград 20 ноября с младшим сыном Левончиком:
- Мама! Я часто беседую с Виктором, наблюдаю за его занятиями и вижу,
что он очень много работает. Откровенно говоря, меня это не беспокоит. Он
увлечен наукой, это научный энтузиазм, о котором - помнишь! - не раз говорил
папа. Меня беспокоит другое. Ведь у него учеба занимает едва ли треть его
времени и внимания. Остальное он отдает целиком и полностью науке: берется
за очень сложные дела, знакомится с различными учеными Ленинграда. По-моему,
учеба и научные занятия должны бы занимать у Виктора время, по крайней мере,
поровну.
- Я не очень сведуща в ваших делах, Гоарик, - отвечала мать, - но я
давно опасаюсь, что Виктор нещадно расходует свои силы и преждевременно
переутомляет себя научными занятиями. Надо осторожно поговорить с ним тебе
самой. Или пусть товарищи поговорят. А скоро приедет отец. Впрочем, -
спохватывалась Рипсиме Сааковна, - отец едва ли нам поможет. Как бы не
получилось наоборот!
А Виктор, подобно тяжелоатлету, свободно владеющему штангой, находил
удовольствие в трудных учебных и научных занятиях. Не ожидая, пока придет
ходатайство о допуске в Пулковскую обсерваторию, он работал в другой,
случайно обнаруженной им астрофизической обсерватории.
На правах несовершеннолетнего он продолжал посещать Кружок молодых
мироведов. И однажды в беседе с товарищами по кружку со вздохом сожаления
высказал мысль, что хорошо бы поскорее получить доступ в обсерваторию.
- Зачем же ждать! - воскликнул однокашник, давно разгадавший уже, что
их друг из Армении серьезно интересуется астрономией. - Разве ты не знаешь,
что в том самом здании, где помещается наш благодетель - Российское общество
любителей мироведения, есть такое учреждение, как Институт имени Лесгафта.
Это не учебный, а чисто научный институт. В нем несколько отделений:
анатомическое, ботаническое, зоологическое, микробиологическое,
физиологическое, химическое, экспериментальной патологии, физического
образования... Имеется еще и астрофизическое отделение с астрофизической
обсерваторией, которой ведает известный тебе Гавриил Адрианович Тихов.
Понятно?
Вскоре Виктор встретился с Тиховым. Он, конечно, знал, что это крупный
ученый, который еще в 1909 - 1910 годах применил светофильтры к изучению
Марса и открыл избирательное, или, как говорят, селективное, межзвездное
поглощение света. Знал и то, что Тихов основатель новой науки -
астроботаники, что им разработана шкала для оценки интенсивности и цвета
околосолнечного ореола. Ко всему этому ученый оказался общительным