"Хуан Хосе Арреола. Выдумки на любой вкус" - читать интересную книгу автора

ощутили себя одной большой мексиканской семьей и испытали друг к другу
трогательные братские чувства.
По дороге домой я впервые заговорил с Тересой о Хильберто, чьи
ораторские способности известны мне с детства. Тогда он декламировал стихи и
произносил коротенькие речи на школьных праздниках. Когда я сказал Тересе,
что хочу пригласить его на ужин, она поддержала мою идею с таким
безразличием, что воспоминание об этом и сейчас умиляет меня.
Тот незабываемый вечер, когда Хильберто отужинал с нами, так, кажется,
и не кончился до сих пор. Он ветвился разговорами, множился гостевыми
заходами и всеми теми счастливыми событиями, что обычно украшают истинную
дружбу, которой знакомо и наслаждение воспоминаниями, и интимная радость
взаимной откровенности. Тот вечер и привел нас в сегодняшний тупик.
Всякий, у кого был в школе лучший друг и кому по жизненному опыту
известно, что подобные дружбы обычно не переживают детства и проявляют себя
потом лишь в тыканье, с каждым разом все более натужном и холодном, легко
поймет ту радость, что я испытал, когда Хильберто своей искренностью и
доброжелательностью воскресил наши прежние отношения. Я, всегда болезненно
ощущавший себя ниже него, оттого, что бросил ученье и вынужден был остаться
здесь, в провинции, застрять за прилавком магазина готовой одежды, я наконец
легко вздохнул и воспрял.
Мне очень льстило, что Хильберто проводит с нами свободное время, свои
лучшие часы, хотя к его услугам любые светские развлечения. Правда, я
немного обеспокоился, когда Хильберто, чтобы свободнее себя чувствовать,
разорвал свою официально объявленную помолвку, которой все предрекали
известный финал. Не было недостатка в тех, кто истолковали поведение
Хильберто, его отказ от любви ради дружбы в меру своей испорченности. Даже
учитывая нынешние отношения, не могу отказать тогдашним сплетням в
пророческой смелости.
К счастью, вскоре произошло событие, которое я счел благоприятным, так
как оно позволило мне вырвать у себя в доме ростки драмы, хотя, как в конце
концов оказалось, не с корнем.
Однажды вечером ко мне явились три почтенные сеньоры. Хильберто в тот
вечер у нас не было. Естественно, ведь они с Тересой старались держать все в
тайне. Речь шла всего лишь о том, чтобы получить мое разрешение на участие
Тересы в любительском спектакле.
До нашей женитьбы Тереса часто принимала участие в подобных постановках
и стала одной из лучших актрис любительской труппы, которой и потребовался
теперь ее талант. Мы с Тересой когда-то договорились, что с этим ее
увлечением покончено навсегда. Не раз ей намекали на возможность выступить в
серьезных ролях, что не противоречило бы ее теперешнему положению замужней
женщины. Но мы всякий раз отказывались.
Я всегда отдавал себе отчет в том, что для Тересы театр истинная
страсть, питаемая ее природными способностями. Каждый раз, как мы с ней
смотрели какой-нибудь спектакль, она выбирала себе роль и вживалась в нее,
как будто действительно ее исполняла. Иногда я говорил ей, что неразумно
лишать себя удовольствия играть на сцене, но она оставалась тверда.
Теперь же, заметив первые признаки ее нового состояния, я сразу принял
определенное решение, но чтобы оправдаться перед самим собой, заставил себя
упрашивать. Я предоставил добрым сеньорам, приводя довод за доводом,
убеждать меня в незаменимости моей жены в выбранной роли. Напоследок был