"Нора Борисовна Аргунова. Не бойся, это я! (рассказы) " - читать интересную книгу автора

и сбивает с толку Вангура. Тропа ведёт мимо избы Лукмановых. Лосёнок знает
Федино окно, и, если приглядеться, увидишь под окошком покорябанную
копытами стену. Это Вангур тянулся за хлебом.


2

Вангур так часто попадал в беду, что оставалось только изумляться.
Почему именно Вангур ободрал себе бок? Почему он один в субботу не вернулся
домой и ночевал где-то в лесу? Почему он, а не другой лосёнок занозил себе
ногу?
Вангура повалили на сено, и Оля с Катей налегли на него. Алексей
Алексеевич разрезал ему подушечку под копытом и оттуда извлёк занозу
толщиной с карандаш. Алексей Алексеевич ругал лосёнка, и Оля, стоило
Вангуру шевельнуться, принималась ворчать. А я думала: за что они его?
Беднягу режут, а он молчит. Он терпит. Не знаю, как повели бы себя другие
лосята, но этот умел переносить боль.
Вангура перебинтовали и поместили в маленький загон около лаборатории.
Теперь он не ходил в тайгу. Его товарищи, звеня колокольчиками, пробегали
мимо, а он смотрел на них большими наивными глазами.
Я иногда навещала лосёнка. Ни разу он не поднялся на мой зов - а ведь
он меня прекрасно знал. Я убедилась в этом раньше, в тот день, когда лосят
решили выгнать на новое место - не вдоль реки, а от реки вверх, по тракту.
След в след за Дашей и Олей я огибала вязкие лужи, ступая по скользким
валежинам, по краю мягкого мохового болота. Позади остался лабаз - доска,
прибитая высоко между двумя густыми елями. Если влезть туда и застыть
недвижимо среди ветвей, многое увидишь. Не только птицу и белку. Может
выйти медведь (замри тогда!). Может и куница мелькнуть, желанная в Сожве
гостья.
В тайге я часто думала, что мне делать, если повстречается медведь.
Волка и росомаху я не боялась встретить, а медведя - боялась.
Я спросила девушек о медведе. Даша ответила:
- Чего делать? Своей дорогой идти потихоньку, да и всё. Ему если надо,
он так и так догонит.
Узнав по следам, куда ушли лосята, мы свернули направо, на старую
лесовозную дорогу. Даша и Оля по очереди звали лосят, и вскоре они выбежали
к нам. Вангура среди них опять не было. Даша и Оля увели семерых, а я
осталась искать злополучного восьмого.
В Сожве каждый - следопыт. По сухой ли, по размокшей земле прошёл
зверь, моховым болотом или чащей - след прочтут. И я, проведя в Сожве
немного времени, уже смогла разобраться, где лосята шагали спокойно, где
побежали, забирая к лесу, и где потом, метров через двести, один из них
вернулся на дорогу.
Какая тишина стояла в осенней тайге! Лес молчал, будто окаменел, и ни
ветер, ни белка ни разу не шевельнули ветку. Высоко в небе плыли четыре
большие птицы. Это тянули к югу, отлетали хищные птицы канюки...
Дятел коротко ударил по сушине, и я остановилась посмотреть на дятла.
Он слетел на сучок, улёгся на нём и задумался, и странно было видеть такую
деятельную птицу неподвижной.
Надо было звать Вангура, а мне почему-то не хотелось подавать голос.