"Джеффри Арчер. Месть Бела ("Конан") " - читать интересную книгу автора

делают свои ставки на участников единоборства, спорщики приступают к
состязанию. Всем весело и интересно. Кроме проигравших.
Около огороженного участка, на котором, не прекращаясь, заезд за
заездом проходили скачки, толпилось больше всего людей. Едва ли не такой же
интерес вызывали питейные состязания.
За огромный сосновый стол, доски которого пропитались пролитым вином не
хуже, чем печень убежденного пьяницы, садилось по десять человек. Им
вручались кружки одинаковой емкости. Кружки те наполнялись дешевым и слегка
прокисшим, но зато бесплатным для десяти участников вином из бочки, стоящей
рядом со столом и с дневным запасом таких же бочек.
Хозяин бочек, вина и кружек сам принимал ставки от окружающих стол
азартных зрителей и выдавал выигрыши, получая, разумеется, от этого свою
долю. Он, хозяин, очень неплохо зарабатывал на этом развлечении, суть
которого была проста: кто из десяти поглотителей дармового вина последним
упадет под стол, тот считается победителем.
Новая десятка заняла места за столом и получила кружки, которые
наполнили по первому разу.
Если кто-то из зрителей с утра посетил площадь Виноделов, а сейчас, в
полдень, оказался возле винного стола, то этот кто-то мог среди взявших в
руки кружки узнать приметного черноволосого, голубоглазого гиганта. Да,
Конан, варвар из Киммерии, был одним из десяти пожелавших испытать себя на
поприще винопития.
Но вот что странно: похоже, утреннее посещение "винного городка" никак
не отразилось на молодом северянине. Его лицо по-прежнему хранило мрачное
выражение. Он казался целиком погруженным в себя, в свои беспокойные думы. И
самое любопытное - он вроде бы остался трезв.
Другое дело его соперники - девять беззаботных, веселых, уже слегка
хмельных соискателей почетного звания "перепившего всех". Один из которых
выбыл из борьбы после первой же кружки. Видимо, ее-то ему и не хватало.
Строго напротив Конана сидел крупный полный мужчина, раза в два старше
киммерийца, с длинными, ухоженными русыми кудрями. Просторная, в
бесчисленных складках одежда из дорогого пунцового бархата, да медальон на
массивной золотой цепочке, украшенный непонятными символами и драгоценными
камнями, наводили на такие вопросы: а уж не жрец ли обладатель всего этого
добра, и даже если не жрец, то зачем ему дешевое кислое вино? Человек этот
без труда и без видимых последствий, зато с видимым удовольствием опорожнял
кружку за кружкой, после каждой подмигивал киммерийцу и отпускал
какую-нибудь шутку. Вот он-то и остался вместе с Конаном за "игровым" столом
после шестой кружки, выбившей последних их соперников.
Им предстояло теперь между собой определить лучшего поглотителя вина.
Конан так и не понял, кто из них победил. Наверное, потому, что ему это
было глубоко безразлично. И еще потому, что после очередной, неизвестно
какой по счету кружки люди и предметы этого мира утратили четкость
очертаний, перемешались и пустились в разудалый пляс...
Питейное состязание, видимо, закончилось. Замелькали улицы, одежды,
лица, подвалы, бочки и кружки, другие улицы и другие подвалы. Сначала он
узнавал знакомые места, потом перестал узнавать. Как перестал различать вкус
поглощаемого вина.
И почему-то все время рядом с ним обнаруживался тот белокурый весельчак
с медальоном. Неужели они еще не все выяснили между собой? Ведь они давно