"Сергей Арбенин. Собачий бог " - читать интересную книгу автора

Луны не было видно, но Бракин чувствовал ее свет за своей спиной, и
поджал ноги, чтобы луна не достала их.
Все чувства его внезапно обострились. Теперь тьма, окружившая его,
нисколько не пугала: он знал, что в ней спрятано. Знал, что в углу лежит
засохшая корка хлеба, а чуть дальше, в паутине, яичная скорлупа и пробка
из-под бутылки коньяка. Он слышал шорох тараканов под старыми, вспучившимися
обоями и чувствовал тараканий запах. От простыни, свешивавшейся с постели,
крепко пахло человеком. От ножек стола - противным столярным клеем. От
пола - пылью и краской.
Что-то новое, неожиданное стало открываться ему со всех сторон, и в
груди вдруг стало больно от нараставшего изнутри клокотанья. Не в силах
вынести боли, Бракин поднял голову, и внезапно завыл вполголоса - протяжным
хрипловатым воем.
Вздрогнув от неожиданности, плотнее забился под стол. Прислушался. Всё
было тихо и в мансарде, и за белым, промороженным в несколько слоев,
мохнатым окном.
Тогда он осторожно вылез, подбежал к входной двери. Встал на задние
лапы, дотянулся мордой до крючка. С третьей попытки откинул крючок и толкнул
лапами тяжелую, подбитую старым одеялом дверь.
И только тут понял, что с ним что-то произошло. Что-то, чего не бывает,
не может быть. Или может, - но только во сне.
Но страха не было. Покрутившись в дверях, он вдруг подумал, что, это,
наверное, и есть просто сон.
И с легким сердцем скатился вниз по лестнице.

Он бежал по переулку, погруженному в тягостный холодный черно-синий
сон; синий снег - внизу, черное небо - вверху. А к небу тянут заиндевевшие
лапки тополя, рябины, черемухи и клены.
Всё было так ново, так необычно, что Бракин, хоть и спешил, но то и
дело останавливался, кружил на месте, внюхиваясь в след полозьев, в желтые
пятна под деревянными электроопорами. Запах от желтых пятнышек был чарующим:
положительно, от него трудно было оторваться. Этот запах рассказывал о
друзьях и врагах, и о женщинах... То есть, самках. Ну, то есть этих самых...
Суках.
Пока он добежал до площадки, где разворачивались автобусы, в морозном
воздухе уже слегка пахло рассветом, хотя небо по-прежнему было черным-черно.
К площадке боком стояла серая заиндевевшая пятиэтажка. На дальнем её
конце была металлическая дверь: вход в почтовое отделение. А напротив двери,
метрах в шести, находились мусорные контейнеры и тут же - чугунная крышка
колодца теплотрассы.
Бракин подошел к крышке неспешно и слегка боком: на крышке лежали,
прижавшись друг к другу, несколько бродячих собак самого разного вида и
масти.
Они даже не повернули голов к Бракину, хотя Бракин и попытался привлечь
к себе внимание: урчал, повизгивал, скреб лапой. Наконец, одна из собак -
маленькая, рыженькая, - заворчала и приподняла голову.
Зарычала предупреждающе. От этого негромкого рыка пробудились еще
две-три шавки. Уставились на пришельца.
"Думают, будто я тоже к ним хочу. Погреться", - решил Бракин и вильнул