"Константин Арбенин. Три четверти" - читать интересную книгу автора

- "Вечерку", пожалуйста, и "Крокодил", если вас не затруднит.

- "Крокодил" несвежий, - предостерегла особа в окошечке.

- Ничего страшного, заверните.

На ходу разворачивая непокорную газету, Герцог шаркал в направлении
парадной, когда некто в сером окликнул его.

- Ваше высочество, - отчетливо услышал Герцог. Едва ли голос был ему
знаком, однако не обернуться было бы неприлично. Незнакомец в сером плаще,
застегнутом на все пуговицы, определенно знал, с кем имеет дело.

- Вы ведь Герцог? - лишь из приличия произнес он.

- С кем имею честь? - не без раздражения кивнул Герцог.

- Тайный советник Тифф, - поклонился неожиданный собеседник. Высокий
чин его возмутил в памяти их высочества нечто безвозвратно ушедшее и даже в
снах подернутое не то дымкой, не то паутиной. Внешность советника несколько
не вязалась с произнесенными им словами, однако ведь и Герцог был облачен
отнюдь не в смокинг. На нем были выцветшие трикотажные штаны и не совсем
свежая футболка с застиранным фамильным гербом.

- Не окажет ли ваше высочество любезность, уделив несколько минут
своего драгоценного времени беседе со скромным служащим?

С такими словами тайный советник указал в направлении диетической
столовой, расположенной на углу. Запах, происходивший из этого сомнительного
заведения, вызвал внутри у Герцога некую физическую реакцию. Однако, не
успели их высочество привести веский довод в виде домашних тапочек, как
дверь диетической столовой захлопнулась позади них.

- Эй, парень, - грубо окликнул тайный советник невесть откуда
взявшегося в столовой официанта, к тому ж, незамедлительно повиновавшегося.

- Живенько нам шпинату, тартилловый суп и пару "Мартини". Понял?

Официант громко захохотал, но советник ловко схватил его за галстук и
рванул с такой силой, что бедняга ткнулся носом в залитый соусом стол.

- Государственный страх, - четко произнес тайный советник. - Так-то.

Помятый официант поспешно удалился, посрамленно улыбаясь редким
утренним посетителям. Герцог проводил его удивленным взглядом и обернулся к
советнику. Однако тот вовсе не торопился с разговором. Он раздумчиво
закурил, не без удовольствия наблюдая, как преображается их стол. На нем
появилась почти чистая скатерть, лютики в граненом стакане стали центром
композиции из солонок, перечниц, изящно свернутых салфеток и, наконец,