"Мария Арбатова. Мне 40 лет " - читать интересную книгу автора

она целых десять лет живет в Лос-Анджелесе, и нам остались только телефонные
разговоры.
Семья у Верки была совершенно сумасшедшая. Ее папа, известный адвокат
по искусству, по домашней кличке "ДГ", всегда сидел в кресле, рассматривал
художественные альбомы, читал газеты, разбирал коллекции марок и мурлыкал с
дамами по телефону. Он был крупный филателист и крупный донжуан. Веркина
мама заведовала посольским сервисом в ресторане "Прага", сидела в его правом
крыле (где сейчас дурацкая надпись "Ломбард") возле стеклянных шкафов с
посудой и приборами, их выдавали напрокат для больших посольских приемов.
Когда мы с Веркой, взрослые, гуляя по Арбату, заходили туда, она
выносила из ресторана тарелки с едой и кормила нас почти насильно. Пока ели,
она ругалась: "Приходит ко мне сраная Болгария, дайте им по семь вилок к
приему! Я говорю: вы тремя сначала научитесь пользоваться!" или "Я
французскому посольству, как людям, все дала: и мельхиор, и посуду, и
скатерти. Половину бокалов разбили, двенадцать вилок сперли, а по скатерти
как будто прошлась конница Буденного. Так себя ни одна Румыния не ведет!".
Веркина мама была полной противоположностью моей.
Она нелепо одевалась, жила мимо моды, приходила вечером с полными
сумками, садилась на диван, не разувшись, и говорила: "Я устала как Бобик!"
Она тащила на себе семью, родственников, знакомых, руководила, зарабатывала,
готовила, доставала, кормила, одевала. И так приучила всех к этому, что
никто уже давно даже не говорил "спасибо". Да она и не требовала, от жизни у
нее было ощущение конвейера, на котором некогда отвлекаться. По темпераменту
ей надо было иметь десять детей. Мужа она считала бестолковым ребенком, и
его это устраивало. После ее смерти он благополучно уехал в Израиль и
женился на ее сестре.
В Веркином доме был настоящий театр. Я жила в семье, где строго
следилось за тем, чтобы все выглядело "прилично". У Верки в доме жизнь
происходила в жанре комедии дель-арте, и от этого было тепло.
- Тебя к телефону, старый кобель. Кажется, шлюха Элка! - передавая
трубку мужу, шутливо говорила Веркина мама, женщина, учившая меня,
семилетнюю, в хрущевке пользоваться рыбным и фруктовым ножом. Веркин папа
брал трубку и спокойно разговаривал по телефону. Я чуть не падала в обморок.
Когда Верка, став старшеклассницей, приходила на десять минут позже
веленого, она шмыгала в свою комнату, потому что в нее летел тапочек,
швыряемый мамой, лежащей в постели. Тапочек сопровождался дежурным текстом:
- Верка, стерва, сука, леблядь! Ты опоздала на десять минут, - после
чего все спокойно засыпали.
Когда Верке исполнилось восемнадцать лет, мама начала ее сватать. Раз в
неделю она объявляла, что в субботу придет мальчик из хорошей семьи. Когда
приходил мальчик, Верка закрывалась в своей комнате на задвижку.
- Выходи, - стучала мама.
- Сунь под дверь пятерку, тогда выйду, - цинично отвечала Верка.
- Ты столько не стоишь, - смеялась мама.
- Через час это будет десятка, - отвечала Верка.
- Я вырастила проститутку, - сокрушалась мама и совала под дверь
пятерку.
- Сама виновата, - отвечала Верка и выходила.
Мальчик, конечно, сразу был готов, Верка была хороша как куст роз. Она
садилась и начинала строить из себя полную дуру. Мальчик мялся, мама