"Луи Арагон. Страстная неделя (роман) [И]" - читать интересную книгу автора

переждавший грозу, - воспитал сына в своих идеях. Правда, имелся еще дядя
Симеон, цареубийца... Но с Теодором он всегда говорил языком умиротворения.
Никто не спросил совета у дяди Симеона, когда его племянника определяли
в мушкетеры. Экипировка, мушкетерское снаряжение-на все это отец не
поскупился, лишь бы сын не корпел над тем, что, в сущности, не стоит
труда. Он предпочел, чтобы его красавец мальчик гарцевал среди королевской
гвардии. Кроме того, это был лучший способ раз навсегда предать забвению
те годы, когда тому, кто хотел выжить, не приходилось особенно
щепетильничать. Тем более что с той поры, как Теодор стал мушкетером, всё,
казалось, успокоилось, определилось. Но Лион в руках Бонапарта! На плацу
Гренель Марк-Антуан улучил минуту и, поставив своего коня рядом с Триком,
шепнул Теодору, что Сане, да-да. Сане сдался без сопротивления... Между
авантюристом и Парижем не было больше ни одного полка, ни тени войск, он
шел на Фонтенбло...
Да и сейчас, когда Теодор разговаривал со своим командиром Лористоном,
он узнал то самое дерево, у подножия которого был расстрелян Лагори... А
Лагори тоже был изменником или нет?
Ну, хотя бы с точки зрения Ло де Лористона? Тогда... А теперь?
Только подумать, что юный Бонапарт и Жак Ло де Лористон были вместе в
Военном училище и вели себя в отношении друг друга как эти два юнца в
Гренельской казарме возле его койки-Монкор и виконт де Виньи... Значит,
командир серых мушкетеров изменил также и своей молодости?
Увольнения отменены, дан приказ явиться ровно к двум часам в
Гренельскую казарму... Марсово поле... Может быть, все это только для
вида, а на самом деле их собирают для выступления.
Раз королю угодно сделать им смотр, почему бы не сделать его нынче
утром? А эти войска, стоявшие лагерем на Елисейских полях, Национальная
гвардия, согнанная в Тюильри?.. Во всяком случае, привратник на улице
Мартир непременно как следует протрет его Трика соломенным жгутом;
главное, содержать коня в чистоте, а там пускай будет смотр или не будет.
Надо надеяться, все же не прикажут выступать на ночь глядя, не могут же
лошади после учения на размокшем плацу скакать в темноте.
Хотя, вернее всего, просто преувеличивают: ну. Лион еще куда ни шло, но
Сане-! Ведь от Лиона до Санса не ближний путь, конечно, для светового
телеграфа не такая уж даль: сигналами можно быстро передать новости на это
расстояние, - но для пехоты!
Подумав о пехоте, Теодор брезгливо поморщился. Он дал Трику шенкеля и,
повернув на улицу Дофин, перевел его на тихую рысь. А некоторые уже
говорят о Фонтенбло! Паникеры!
До улицы Мартир можно было добраться несколькими путями.
Не особенно раздумывая, он поехал улицей Дофин, а не через бульвары,
прилегавшие к площади Людовика XV: ведь для него это была улица тысячи и
одного воспоминания.
Коль скоро от Лиона до Парижа более ста лье, то покрыть это расстояние
можно дней за шесть, если не менять коня, зато на перекладных в почтовой
карете проделать этот путь можно в три дня и две ночи. Потому что даже для
кавалерии походный марш-это не скачки. А там ведь пехтура... Два дня назад
они были в Лионе, и, если уже достигли Макона, хорошенькое будет дело!
И все же как странно: вот он в парадном обмундировании, в кирасе, в
супервесте, в плаще, в каске, с мушкетоном прикладом вниз и наискось, так