"Лидия Арабей. Череда (концовка отсутствует)" - читать интересную книгу автора

ты за мелочь можешь так злиться, днями не разговаривать, можешь становиться
такой чужой, то что было бы, если б я провинился перед тобой по-настоящему и
ты узнала бы...
И он отвел глаза от лица жены, сказал:
- Нет, не надо натирать, само пройдет.
- Ну, смотри. - Жена сняла руку с его лба.

2

Его будто толкнул кто-то, и он открыл глаза, проснулся.
Стояла глубокая ночь, еще не пошли по улицам машины, в доме напротив
светилось только одно окно. Павел Иванович повернулся на другой бок, закрыл
глаза, чтоб опять уснуть, лежал тихо, стараясь ни о чем не думать, заставлял
себя - спать, спать - но перед глазами всплыла стриженая голова Зайчика, он
увидел его ухмылочку и содрогнулся. Понял, что опять не уснет, опять
промучается всю ночь до утра, а днем будет ходить как пьяный, как больной.
Которую ночь просыпается он часа в три и не спит - думает, вспоминает.
Вспоминает городок в Западной Белоруссии, где он очутился после
расформирования партизанского отряда. Городок был зеленый, чистый, почти
целый, с мощеными улицами и тротуарами, сделанными из каменных плиток, со
сквериком в центре, с красным костелом, огороженным узорчатой оградой,
двухэтажным зданием школы, где при поляках была гимназия. Ему дали комнатку,
метров десять в деревянном домишке на окраине местечка, теперь он уже не
помнит, где взял кровать, стол и кресло, откуда у него появились подушка и
одеяло.
Сам он был тогда еще не Павел Иванович, а просто Павел, Павлуша, худой,
высокий двадцатидвухлетний парень, хотя и обстрелянный, но еще глупый,
наивный.
Свои хлопцы, партизаны, разъезались-разлетелись - одних призвали в
армию, других направили на службу в иные города, а Павел остался здесь, в
этом местечке, один, без друзей, без добрых знакомых.
Его не призвали в армию потому, что был он после тяжелого ранения, а
оставили здесь, так как понадобилась его специальность, которую он приобрел
в партизанах. Раненный в ногу, он последнее время в отряде не ходил на
боевые задания, а вертелся возле типографии и скоро научился набирать и
печатать газету. После расформирования отряда его и оставили в этом городке
работать наборщиком и печатником в редакции, которая вышла из подполья.
Прежний редактор, друживший с Павлом в отряде, ушел в армию, теперь
редактором назначили женщину, местную, которая была партизанской связной.
Павел скучал. После партизанского отряда, где он все время был среди
своих ребят, здесь чувствовал себя одиноким, никаких товарищей, никакой
компании пока не завел. Да и нога еще болела. Он сделал себе из ольхи
палочку, выстругал на ней квадратики, разные узоры, а вверху еще и свое имя
вырезал: "Павел". Ходил по местечку, слегка прихрамывая и опираясь на эту
палочку.
В городке была столовая, которая размещалась в белом каменное здании
возле скверика, в самом центре местечка. Столовую держал здешний ОРС, одну
для всех рабочих городка и для железнодорожников - недалеко от местечка
проходила железная дорога.
Год шел еще военный, тяжелый, голодный, а тут можно было съесть тарелку