"Лидия Львовна Арабей. Мера времени (Повесть) " - читать интересную книгу автора

болят... Может, у Рени талант, а у нее, у Зои, его нет? Но ведь не одна Реня
работает в цехе. Там больше трехсот девушек, что же, у всех талант, только у
нее нет?
Вероятно, без таланта еще и Инна Горбач, которую сегодня девчата
ругали, что стрелки неаккуратно поставила. Если ругает начальство, это хоть
и неприятно, но еще куда ни шло. А вот когда ругают свои же подруги...
Наверно, хуже не бывает.
А может, и правда бросить завод, как мама говорит. Зоя и сама уже
тайком думала об этом, но почему-то ей становилось неловко. Стыдно было
бросать завод, так мало поработав, да и вообще, можно сказать, не работав.
Она же пока еще только ученица. Да и папа, видно, не обрадуется. Станет
подшучивать, а то и корить...
Настроение у Зои было плохое. Ей даже не хотелось вставать и идти в
общежитие. А Реня с Валей и Любой сегодня пригласили ее пойти с ними в кино.
И все же Зоя встала, подошла к шкафу. И как только взяла в руки новое
платье, сразу повеселела. Она долго стояла перед зеркалом, разглядывая себя,
поправляя то воротник, то поясок. Несколько раз меняла прическу. Зоя
нравилась сама себе. "Красивая я, а это, в конце концов, для девушки самое
главное", - думала она.
- Куда же ты, доченька? - спросила Антонина Ивановна, заметив Зоины
сборы.
- Так... К девчатам пойду... Может, в кино сходим, - надевая пальто и
все еще поглядывая в зеркало, сказала Зоя.
- Сходи, сходи, доченька, - поддержала мать. Она вышла из кухни с
тарелкой в руках и полотенцем через плечо. Вытирая тарелку, она глядела на
Зою, словно на больную, желаниям которой сам бог велел потакать, только бы
повеселела. - Но смотри, не гуляй поздно, - бросила уже вдогонку Зое,
провожая ее невеселым взглядом.
Михаил Павлович стоял у письменного стола, перебирая в ящике какие-то
бумаги. Он писал воспоминания о своей боевой жизни. Это было что-то вроде
мемуаров. Михаил Павлович участвовал в боях у озера Хасан, был на финском
фронте. Со Вторым Белорусским дошел до Берлина. Сейчас Михаил Павлович
считал своим долгом рассказать об этих боевых походах молодежи.
Работа у него не очень клеилась. Сердце переполняли чувства, голову -
мысли, но стоило взяться за перо, как мысли куда-то исчезали и на бумаге
появлялись невыразительные фразы, совершенно не передававшие того, о чем
думал и что чувствовал бывший полковник.
Как только закрылась за Зоей дверь, Антонина Ивановна подошла к мужу и
порозовевшей от горячей воды, еще немного влажной рукой тронула его за
локоть.
- Что же нам делать с ней? - показала она на дверь глазами.
Михаил Павлович посмотрел на жену. Глаза его были спокойны, даже как
будто веселы, и Антонина Ивановна сама сразу повеселела. И все же ей
хотелось убедить мужа, что у нее есть основания для беспокойства.
- Вот ты улыбаешься, Миша, - сказала она, - а ребенок страдает. Так ей,
бедняжке, тяжко. Ты посмотри, как она похудела за этот месяц.
Михаил Павлович сложил бумаги, задвинул ящик стола.
- Не поднимай ты паники, когда не надо. И не подсказывай ей, чтоб
работу бросила. Избаловала ты девчонку. Не привыкла она к работе, вот ей и
тяжело.