"Татьяна Апраксина. Черный Истребитель" - читать интересную книгу автора В городке их ждали - трое любительских одноместных самолетов кружили
над жилыми кварталами. Кэсс усмехнулась - тоже мне, оборона. При виде девятки черных машин два спортивных самолетика куда-то попрятались, третий же заложил лихой вираж и понесся наперерез. Кэни с присущим ему гуманизмом слегка подрезал лихачу крыло, и тот поковылял вниз. - Спутник! Следите за квадратом! - напомнила Кэсс, не желая повторения вчерашней истории про "местных". Кто его знает, куда пожалуются на свою печальную участь эти три спортсмена-любителя. Впрочем, неплохо будет, если пожалуются. Душа так и просила драки, и уже наплевать было на то, что драться придется со своими. Это перед Эскером хорошо красоваться - "среди бунтовщиков друзей нет!" А на самом деле - могли оказаться, и, хотя узнать об этом не было возможности, такие победы оставляли неприятный осадок в душе. Вопреки всем запретам они носили на воротнике кителя зажимы - медь означала операцию против "своих", серебро - против настоящего противника, Олигархии или любой Федерации, Союза, новой враждебной расы. Серебра всегда было мало - но именно им гордились пилоты. Только именно для операций против "своих" и создано было их подразделение... Но сейчас на все было наплевать. А вот на местных жителей ей было всегда, с самого начала наплевать глубоко и искренне - то ли постарались психотехники, ставя импланты и переделывая психику под специфические задачи, то ли сама она не считала всех этих горожан за своих. Мишени и мишени - яркие точки, если взять в фокус - человеческие фигуры, в которых для Кэсс был единственный смысл: служить мишенями для ее пушек. "Только те, кто в небе - братья...", - вспомнилась строка из песни. Да, те, кто в небе - братья, а те, кто внизу - хлам, мало Империя решает, кому жить, кому умереть - ее лично это абсолютно не волнует. Город рушился, но мысли Кэсс были далеки от происходящего на земле. Краем сознания она отслеживала действия эскадрильи, но думалось совсем о другом. ...А тогда их неизвестно зачем загнали на какую-то необитаемую пограничную планетку, где даже летом температура не поднималась выше отметки -50. Но в том полушарии была зима, и раскинутый над временной базой купол не справлялся с лютым морозом снаружи. Они боялись высунуться за двери казарм, и даже в казармах было холодно, они кутались во всевозможные теплые шмотки, отбирая их у техников и выигрывая друг у друга в карты. Неделю они сидели на этой планете, ожидая приказа о перебазировании, но приказа все не было, и все уже отчаянно скучали. Именно там они неожиданно сблизились с Эрраном. До этого Кэсс редко с ним разговаривала, чаще общаясь с ребятами из своей эскадрильи, да и Эрран не особо стремился к сближению. Они приглядывались друг к другу несколько лет, но никто не стремился сделать первого шага. И еще ей было тяжело называть его по имени - сразу вспоминалось лишнее, ненужное. А здесь было совершенно нечем заняться, кроме разговоров, да и разместили их в одной казарме. И, натыкаясь друг на друга каждый день по десять раз, играя в карты, о чем-то споря, они поневоле оказались лицом к лицу. Кэсс было страшно, ей все время хотелось спрятаться, она потеряла привычную безразличную уверенность в том, что ее никогда не коснется никакое сильное чувство. Она часто лежала, притворяясь спящей, отвернувшись лицом к стене - чтобы еще раз не натолкнуться на внимательный, изучающий и открытый |
|
|