"Татьяна Апраксина. Мир не меч " - читать интересную книгу автора

Ты меня вообще поняла?
- Не-а...
- Заметно. А думать тебе придется.
- Ну почему мне? - ною я.
- Потому что ты дважды была там и вернулась целехонька.
Смотрю на свои руки, точнее - на длиннющие ногти, покрытые лаком с
нейл-артом. По ногтям - интересно, накладным или нет? - цветет удивительно
изящно выписанная сирень. С ума бы не сойти. Перед носом болтается
светленькая кудряшка. Так и есть - блондинка, настоящая блондинка. Из
анекдотов. И соображаю точно так же.
Ужас какой.
- Давай с самого начала. Лаан сказал - инициирующая завеса. Ты
согласна?
- Кира, солнышко... Я там не была никогда. Ну вот если не считать
последнего раза.
Тенник разворачивается, смотрит на меня кошачьими глазами с огромными
зрачками, чешет себя за ухом. Я беру его за руку, прижимаюсь к ладони щекой.
Мне так хорошо, тепло, уютно, хочется кувыркаться в постели с таким
симпатичным Кирой, а не думать над странными и непонятными вещами...
- Если я тебя трахну, ты соображать начнешь? - ядовито интересуется
слухач.
Мне обидно. Мне очень обидно. Я отшвыриваю его лапу, отворачиваюсь,
свертываюсь клубочком и дуюсь, как настоящая блондинка. Я и есть блондинка,
и пусть Город разбирается, зачем и почему такая.
- Ладно, извини. Но ты достала. Тэри, хватит дуться. Отвечай давай.
- Я там никогда не была. - Я все равно дуюсь.
Кира вздыхает и начинает гладить меня по спине.
Это приятно.
- А как ты в Смотрители попала?
- Не знаю. Просто оказалась тут, и все. Меня встретил Лаан. И потащил в
подземку, чистить участок. Я никак не могла понять, что происходит. Делала
что он говорил - получалось. А потом он сказал, что я - Смотритель. И я
стала приходить сюда сама.
На самом деле все было куда сложнее, труднее и страшнее.
И, пожалуй, смешнее. Но мой нынешний словарный запас совершенно не
предназначен для этих описаний. Мне плохо, очень плохо - кажется, что я
заперта в глупом теле с ограниченным набором средств для выражения мыслей и
обработки информации. Где-то вдалеке я чувствую настоящую себя, умеющую
соображать и рассказывать, все помнящую и понимающую. Но тело, надетое на
меня, сковывает и тормозит каждое движение рассудка. Впрочем, суть мне
передать удалось.
- Вот так номер... - вздыхает еще раз Кира. - А я и не знал. Интересное
дело.
Под ласковыми прикосновениями его руки мне кажется, что мозг,
смерзшийся в кусок льда, начинает оттаивать. Но медленно, как же медленно. Я
трусь о его ладонь лопатками и мурлычу, как кошка. Только бы не
останавливался.
- Ты продолжай. Оно помогает...
- Правда, что ли?
Разворачивает меня к себе, нажатием колена больно и грубо раздвигает