"Лайза Аппиньянези. Память и желание, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

Вандомской площади с ее величественным обелиском, Жакоб снова восхитился
строгой красотой этого места и весело подумал, как завтра он будет описывать
Жаку блестящую публику, сидевшую в баре и ресторане. В те времена в "Ритце"
собирался "весь Париж". Герцогини в жемчугах сидели бок о бок с
американскими писателями и высокими сановниками, сплетни передавались из уст
в уста с быстротой ветра.
Робер Жардин велел сыну с особенным вниманием понаблюдать за
метрдотелем. Этот высокий представительный мужчина был гением в своей
профессии. Он сочетал в себе такт дипломата и некоторую зловещую
таинственность, обычно присущую шефу тайной полиции. Несколько раз на
протяжении вечера он встречал особо любимых клиентов словами:
- Я оставил для мсье самый лучший столик.
Интерьер "Ритца" был поистине великолепен. Робер и Жакоб не торопясь
потягивали шампанское, ели крупную, белую спаржу в ароматном соусе, телячье
соте "по-деревенски". Публика вокруг оживленно беседовала. Искрились
бриллианты, небрежно накинутые меха притягивали взгляды не меньше, чем
обнаженные белые плечи. Официанты бесшумно, словно привидения, скользили по
залу. Несколько раз у столика, где сидели Жакоб с отцом, останавливались
люди (видный политик, известный хирург, знаменитая актриса), желавшие
поприветствовать Робера Жардина и перекинуться с ним парой слов. Жакоба
переполняли гордость за отца и восхищение всем, что было вокруг.
Когда к их столику приблизилась удивительно красивая женщина, Жакоб не
придал этому большого значения, тем более что официант только что принес его
любимый десерт - горящие ромовые блинчики. Но когда отец пригласил женщину
присесть за их столик, Жакоб забыл о еде. Лицо Жермен Батай поражало своим
совершенством. Густые золотисто-каштановые волосы были зачесаны кверху, а
синие с зеленью глаза, оттененные пушистыми ресницами, были бездонны, как
морская пучина - безмятежная, но таящая в себе бурю. Короткое черное
шелковое платье, украшенное внизу широкими оборками из белых кружев,
открывало длинные стройные ноги танцовщицы и выгодно подчеркивало
безупречную нежность кожи. Жермен только что побывала на премьере в театре
на Елисейских полях. С едкостью и остроумием она изложила сюжет фарса Кокто
"Бык на крыше", описала карнавальные костюмы героев, гротесковые маски,
упомянула об очаровательной музыке Дариуса Мильо;* затем забавно изобразила,
как смеялась, свистела и улюлюкала публика. Жакоб был в восхищении.
______________
* Дариус Мильо (1892-1974) - французский композитор, один из
создателей политональности.

Робер Жардин смотрел на сына и улыбался про себя. Да, он оказался
совершенно прав, остановив свой выбор на Жермен. Она все прекрасно понимает
и будет действовать осторожно и деликатно. А его дело - несколько дорогих
подарков, тактично врученных. Робер выждал некоторое время и, заметив, что
Жакоб уже совершенно покорен, слегка кашлянул.
- Боюсь, нам пора уходить, - сказал он.
У Жакоба вытянулось лицо.
- Но еще совсем рано, - возразил он.
- У меня есть кое-какая работа, которую я непременно должен закончить к
завтрашнему утру, Жакоб. Но если ты предпочитаешь остаться...
- Да-да! - Жакоб, не глядя на отца, пожирал глазами Жермен.