"Сергей Антонов. Поддубенские частушки. Из записок землеустроителя" - читать интересную книгу автора

разрешаю косить?
- Говорила.
- А ну, Семен, давай пиши акт!
- Так ведь, наверно, хорошо молотится зерно, раз он едет, - попробовал
Семен защитить молодого приятеля.
- Пиши акт, тебе говорят! Пиши: "Мы, нижеподписавшиеся..." Поехал, а?
Василий Степанович шагал по чисто выметенной площадке тока, задевая за
ручки сортировок, сильно рассерженный.
Пока он диктовал акт, я заметил отца Наташи - Федора Игнатьевича.
Федор Игнатьевич шел в нашу сторону неторопливым запасливым шагом,
держа в левой руке кепку. На нем была гимнастерка с отложным воротником,
подпоясанная крученым поясом с кисточками. Под воротником виднелась
аккуратно подшитая белая сатиновая полоска. Ветер закидывал на сторону его
белокурые, легкие волосы, открывая большой лоб с малиновым следом кепки. На
щеке его бледнели два незагоревших пятна - след бывших когда-то ран. Он был
чисто выбрит.
- Об чем речь? - спросил он и взял у Семена бумагу.
- Самовольничают! - отвечал Василий Степанович. - Смотри, Гришка-то
поехал без разрешения.
Федор Игнатьевич внимательно прочел все, что было написано в акте,
подумал и сказал:
- Слово "неподчинение" надо писать вместе. Поехал, значит, без
разрешения?
- Ты смотри, подвод-то нет! - сердито говорил Василий Степанович. -
Куда он зерно ссыпать станет?
Федор Игнатьевич посмотрел на комбайн из-под руки.
- Сколько метров тут до дороги? - спросил он.
- С полкилометра.
- Так. Центнеров пятнадцать снимем с гектара, Василий Степанович?
Я насторожился. Федор Игнатьевич задавал такие же вопросы, как и Гриша.
- Пожалуй, снимем. А что?
- Я думаю, он у дороги вправо повернет. Когда бункер наполнится, он как
раз к току подъедет. Прямо на ток и ссыплет.
- Не догадается он вправо свернуть, - заметил Василий Степанович. - Ты
всегда придумаешь...
- Я, Василий Степанович, не люблю с ходу акты писать. Я гляжу на
человека сперва со светлой стороны, - и Федор Игнатьевич сделал четкий
военный жест правой рукой, - а если только ничего не увижу, тогда уж гляжу с
темной.
Он сделал такой же жест левой рукой и зашагал дальше тем же скупым,
запасливым шагом, рассчитанным на то, чтобы пройти много километров.
- Писать? - спросил Семен.
- Обожди, - сказал Василий Степанович.
Оба они стали смотреть в поле. Комбайн был уже далеко, и виднелась
только задняя часть короба, куда подается солома после обмолота, задняя
часть того самого копнителя, на котором работала Наташа. Издали казалось,
что машина стоит на месте и маленькая фигурка Наташи неподвижно застыла на
площадке, и только лопасти мотовила бешено мелькают вверх и вниз, как будто
рубят землю по одному месту. Но вот трактор выдвинулся с левой стороны
комбайна, шум его стал слышней, как будто открыли окно, и стало видно, что и