"Сергей Антонов. Лена" - читать интересную книгу автора

Гришей, за Настей и другими ребятами. Запрягли две подводы, подняли
кладовщика, поехали к амбарам.
Кладовщик долго не хотел без распоряжения председателя колхоза
отпускать зерно. Но все наперебой стали убеждать его, что Павел Кириллович
разрешил, что он скоро подойдет и подтвердит это, а пока что надо начинать
мерить и грузить.
Когда первая телега была наполнена мешками, к амбарам подошел Павел
Кириллович.
Глядя в ноги, он сказал:
- Сгружай...
- Как так? Ведь вы разрешили! - воскликнула тетя Даша.
- Сгружай, тебе говорят.
- Да что вы за человек такой! - сказала Лена, медленно бледнея.
- Что я за человек? - вдруг закричал Павел Кириллович. - Коли хочешь
урожай повышать, так делай, как люди, а нечего новости выдумывать. Не наше
дело новости выдумывать...
- Вон что! - сказала Лена.
- Да! Ты в райзо писала? Жаловалась небось, что зерна не дают? Ну-ка,
почитай. - И председатель в волнении начал тыкать руки в карманы и наконец
разыскал сложенную вчетверо бумажку.
Лена развернула бумажку и, увидев, как чистенько напечатаны слова и как
размашисто, захватывая печатные буквы сделана подпись, поняла, еще не читая,
что дело плохо. Особенно испугала ее эта непонятная подпись, состоявшая из
одних только букв "ш" - штук пятнадцать букв "ш" подряд, а на конце красивая
змейка.
На бумаге было напечатано:
"Председателю колхоза дер. Шомушка.
На Ваше письмо "... (пустое место) от (пустое место) сообщаем, что
постановлениями... (дальше стояло много цифр)... расходование сортового
зерна сверх утвержденной нормы запрещается. Прошу разъяснить колхозникам,
что виновные в перерасходе такового будут привлекаться к уголовной
ответственности".
А дальше стояла подпись человека по фамилии "шшшш".


12

Пелагея Марковна вернулась домой поздно. Солнышко уже зашло за амбары.
Слышно было, как мышонок в углу катает какой-то шарик. Изба, в которой жили
они вдвоем с Леной, была недавно построена: сруб стоял на камнях, в дверь
приходилось забираться по бревнам, потому что крыльцо не успели сделать. Из
горницы еще не выветрился скипидарный дух свежего леса.
Не вздувая света, Пелагея Марковна хлопотала возле печи.
- Экое ты, опять продырявилось... - говорила она ведру. - И так я тебе
все донышко тряпочками позатыкала. Послужило бы еще годок, а там будет
легше, куплю ведра, а тебя на спокой.
Пелагея Марковна разговаривала с ведром, с печью - со всем, что было в
избе. А то и вовсе говорить разучишься: на работе не до разговоров, а дома
тоже перемолвиться не с кем: Лена приходит к ночи, когда Пелагея Марковна
уже спит.