"Сергей Антонов. Аленка" - читать интересную книгу автора

понимал.
Взгляд его остановился на Аленке.
Он улыбнулся и спросил:
- В каком ухе звенит?
- В левом, - сказала Аленка.
- Верно. В левом...
Просыпался он медленно, со смаком, сладко потягиваясь и хрустя
суставами, как спелый арбуз. Потом присел перед Аленкой и, шевеля лопатками,
попросил:
- Ну-ка, дочка, пошуруй на спине - соломка кусает. Вытащи.
- Ты в Арык ездил? - спросил его Толя.
- Чего ты орешь? Я не глухой. Конечно, ездил.
- До самого Арыка? - спросил Гулько.
- А как же! Жену на станцию кто вез? Я или не я?
- Дорогу знаешь? - спросила Василиса Петровна,
- Конечно.
- Как фамилия? - спросил Гулько.
- Ревун Степан.
- Садись в кабину. Будешь дорогу показывать. - А что? Сбились? -
встрепенулся Степан. Общее молчание подтвердило его догадку.
- Э-э-э! - протянул он, безнадежно оглядывая пустынную степь. - Плохо
дело. Тут, ребята, можно год кружить- живую душу не встретишь. Мы тогда по
столбам ехали и то заплутали... Ладно, у шофера трубка была, срезанная от
телефона. Он ее где-то срезал, у какого-то бюрократа... Провода на провода
закинет и едет по разговорам. А ночью по звездам ехали. По Северной
Медведице. У тебя хоть компас есть? - спросил он Толю.
- Еще, может, астролябию с собой возить? - взорвался Толя. - Тоже мне
клиент! Насела полная машина людей, а куда ехать - не знают. Посылают машину
за полтыщи километров, а дорогу не обеспечивают. Комедия! А ведь в Кара-Тау
дорожный отдел есть, инженеры сидят. Если не способны дорогу уделать,
поставили бы на крайний случай палку, хоть бы палкой оправдали свою
зарплату... Куда это годится? Едешь, едешь и обратно в совхоз заедешь...
Пассажиры слушали Толю молча, пристыженно, словно все работали в
дорожном отделе. Только Аленке стало весело оттого, что она
нечаянно-негаданно может снова очутиться возле папы и мамы.
- А машина? - продолжал Толя. - На этой машине и по асфальту ехать
нельзя, не то что по целику. Даже глухому слыхать, как задний мост
разговаривает. А резина? Разве это резина? Пошел менять - не дают. Есть,
говорят, распоряжение главного механика - не давать. Ты, говорят, сменил
семь покрышек. А что, я их для себя сменил? Это Иван Грозный сменил семерых
жен из личного каприза, а у меня портянки целей, чем эта резина...
Между тем восточная сторона неба равномерно светлела, словно ее
потихоньку разбавляли прозрачной родниковой водой. Горизонт прочеркивался
ровнее, и наконец, словно через дверную щелку, в степь осторожно заглянул
краешек скромного, светящего вполнакала солнышка.
Солнышко чуть поднялось и остановилось, стараясь не потревожить чуткого
предрассветного сна степи.
Первые прохладные лучи стали медленно разливаться по земле, с любовью и
нежностью прорисовывая мельчайшие былинки, метелки, султанчики, увядающие
кустики и колтуны прошлогодней ветоши и зажигая на игольчатом листе