"Марк Энтони. За гранью (Последняя Руна-1) " - читать интересную книгу автора

теперь расплачивался за этот добрый порыв. Что ж, во всяком случае, Макс не
откажет клиенту, если тот попросит нацедить кружечку пива. С другой
стороны, Максу решительно нельзя доверять бар в часы пик. Оставалось только
надеяться, что он не станет сегодня вертеться вокруг музыкального ящика,
уверяя посетителей, что классические произведения существенно повышают
ай-кью слушателей, в то время как музыка в стиле вестерн-кантри с ее
упрощенным мелодическим строем и повторяющимися ритмами производит прямо
противоположное воздействие.
Обуреваемый тревогой, Трэвис еще прибавил газу, и его грузовичок
вылетел из-за поворота, как выпущенный из пращи камень.
До города оставалось не больше мили, когда в треснутом лобовом стекле
промелькнула груда старых развалин на обочине дороги. Хотя Трэвис проезжал
мимо них много раз, эти руины неизменно притягивали его взор. Здание
сгорело задолго до его приезда в Каста-Сити, но он почему-то все равно
отчетливо представлял себе, как неприветливо и уродливо выглядело оно до
пожара. Длинное приземистое строение со множеством крошечных окошек-бойниц,
с завистливой ненавистью глазеющих на красоту окрестных гор. Ныне от него
осталась лишь почерневшая оболочка, чем-то похожая на хитиновый панцирь
издохшего у дороги гигантского жука.
Если верить рассказам старожилов, когда-то здесь находился сиротский
приют. Построенный во времена Великой Депрессии Странноприимный дом
Беккетта для детей-сирот несколько десятилетий считался крупнейшим в
центральном Колорадо детским приютом, но лет двадцать назад он сгорел
дотла. К тому времени сиротские приюты вышли из моды, так что
восстанавливать его не стали, о чем Трэвис, кстати, нисколечко не жалел.
Было в этих развалинах нечто... нечто неправильное, что ли. Он не мог с
уверенностью определить, что именно, но, проезжая мимо, не раз ловил себя
на том, что его посещают мрачные мысли. Мысли о страдании, ужасе и прочих
неприятных вещах. Возможно, эти мысли приходили в голову, потому что он
знал об унесенных пожаром человеческих жизнях. К счастью, никто из детей не
пострадал - всех удалось вывести, но несколько служащих оказались отрезаны
огнем в своих комнатах и сгорели заживо. По крайней мере так ему
рассказывали. Трэвис не мог судить, насколько достоверны эти байки, но если
в окрестностях Кастл-Сити где-нибудь и водились привидения, руины
Странноприимного дома Беккетта были для них самым подходящим местечком.
Развалины сгоревшего приюта скрылись за поворотом, и Уайлдер полностью
сосредоточился на дороге. Почему-то олени, обитающие в окрестных горах,
предпочитали именно в это время суток сигать через шоссе прямо перед носом
у машин. Трэвис прищурился, чтобы лучше видеть. И в этот момент перед
глазами мелькнуло что-то необычное, но только не олень - в этом он мог
поклясться. Забыв о том, что безнадежно опаздывает, он сбросил газ и
включил первую передачу. Двигатель протестующе зарычал, но пикап послушно
замедлился и теперь еле полз со скоростью пешехода.
Это был старый рекламный щит.
Покрышки с ходу врезались в придорожный гравий, заскрипели тормоза, и
грузовичок застыл на обочине перед очередным поворотом серпантина. Уайлдер,
не выходя из машины, уставился на него сквозь боковое стекло. Как это
обычно бывает в условиях высокогорья с сооружениями из дерева, щит побелел
и потрескался, но выглядел тем не менее на удивление сохранившимся. На вид
ему можно было дать лет шестьдесят - семьдесят, и даже самые свежие из