"Эвелин Энтони. Выстрелы в Замке Маласпига " - читать интересную книгу автора

гостиницу, она поразилась, как он красив, хотя в этой красоте ей чудилось
что-то зловещее. Он был очень рад видеть ее, и ей пришлось, скрывая свой
страх, притвориться, будто она тоже очень рада.
- Разве вы не любите Флоренцию? Она просто замечательна.
- Люблю, - сказал он, - но еще сильнее я люблю Маласпига. Там я вырос,
там мой родной дом. Наверно, я очень скучал по вас, поэтому и спешил
вернуться.
Его темные, почти черные глаза пристально за ней наблюдали: в их
выражении она чувствовала что-то страстное и в то же время устрашающее.
Сейчас он не был прикрыт своим обычным светским шармом, и она видела перед
собой человека сильных страстей и непреклонной, воли.
- Может быть, - уклончиво сказала Катарина и отвернулась.
Рука со сверкающей на мизинце золотой печаткой придвинулась к ней
ближе.
- Вам не нравится, когда я говорю такие вещи?
- Нет. Они меня смущают.
- В прошлый раз вы говорили о моей жене - не это ли причина?
- Да, конечно. - Она заставила себя отвернуться от сверкающей панорамы
ночной Флоренции и взглянуть на него.
Он положил свою ладонь на ее руку.
- Вы заблуждаетесь, Катарина. Мы живем порознь вот уже многие годы,
нас ничто больше не соединяет.
- Но разве она в этом виновата? - Ей вспомнились слова Джона Драйвера:
"Она несчастна... Он обращается с ней совершенно непростительно". Она
хорошо понимала, что он может быть очень жесток, язвителен или безразличен.
Она ведь слышала пленку с их разговором. Она его жена, а он, презирая ее
чувства, говорит, что желает кого-то другого...
- Если кто в этом виноват, то только она, - убежденно сказал он. - Не
думаю, что вы мне поверите: вы истинная эмансипированная американка, всегда
на стороне своего пола, против мужчин. Но на этот раз вы несправедливы. Я
ничем не обязан Франческе.
- Мы родственники, - сказала Катарина. - Почему бы нам не оставить все
как есть. Я не хочу никаких осложнений. К тому же я очень скоро уезжаю
домой.
- Я знаю. Поэтому и не могу позволить себе терпеливого ожидания.
Обычно я действую более изощренно.
- Обычно? - холодным тоном переспросила Катарина: ее раздражали его
надменные притязания. Пересиливая себя, она хотела уйти из ресторана, прочь
от него, прочь от обволакивающей атмосферы его желания. До сих пор она
ненавидела его отвлеченной ненавистью - как человека, из-за которого погиб
ее брат и множество других невинных жертв; теперь она ненавидела его за то,
что он старается покорить ее.
- Я не живу с Франческой, - сказал он. - Хотя и не могу сказать, что
веду монашеский образ жизни. Вы получили ответ на свой вопрос?
- Я не помню, чтобы задавала вам вопрос, - проговорила она быстро,
сердясь на самое себя за свою нервозность.
Вдруг он рассмеялся.
- Похоже, мы ссоримся. Пожалуй, это добрый знак - извините. Я больше
не буду смущать вас и портить вам вечер. Я привез вас сюда, чтобы вы
насладились одним из лучших видов Тосканы. Пейте свой кофе, Катерина, и не