"Юрий Анненков. Повесть о пустяках " - читать интересную книгу автора

петербуржцам - сначала по полтиннику, потом по рублю, по пяти рублей и,
наконец, по десяти за квадратную сажень. Вейялайнен осуществлял торговлю,
Хирринен - промышленность, а Пурви способствовал культурному процветанию
края.

Дачи множились, как сыроежки; искусственные канавы пили болотную воду;
морошка, клюква и комары все глубже уходили в нетронутые сырые леса, в
росянку, в багульник, в кукушкин лен; песок окутывали дерном и засаживали
соснами, останавливая движение дюн. За заборами множились клумбы: табак,
георгины, левкои, гелиотроп, анютины глазки, львиный зев. Душистый горошек
потянулся к окнам балконов; загоралась настурция. На клумбах вспыхнули под
солнцем стеклянные шары, одно из самых непостижимых изощрений человеческой
фантазии. В кустах богородицыной травки спрятались гипсовые гномы в цветных
колпачках и разрисованные аисты. На дорогах выросли чистенькие фонари и
тумбы, а поближе к вокзалу, над красным строением появилась вывеска:

"Общество Благоустройства

и Вольная Пожарная Дружина".

Гимназисты в диагоналевых брюках со штрипками, с хлыстами в руках, с
папиросками; гимназистки в кисейном цветнике оборок, с бантами в длинных
косах; велосипеды пятнадцатилетних спортсменов и теннисные площадки; афиши
любительских спектаклей; танцевальные вечера в разукрашенном сарайчике, где
снова гимназисты, кадеты петербургских корпусов, влюбленный басок
шестиклассника, где расцветали розовые институтки, где студентов боялись,
как дети боятся взрослых, где близорукая таперша сменяла па-де-катр на
па-де-патинер и вальс на па-д эспань, коханочку, визгливую ойру и снова
вальс, гимназический, незабываемый вальс: "Ожидание", "Осенний сон",
"Дунайские волны"... Несложный рокотзалива; голубые стрелы осоки; сосновый,
янтарный дух, смоляной налив, золотистые волны дюн, золотистое лоно юности;
песок, стволы, огни керосиновых ламп на балконах, тепло июльских вечеров,
отдых, свистки паровозов, хвойная тишина, легкокрылые бабочки шелкопряды,
шелкопряды-монашенки, ночницы сосновые и жуки-короеды: типограф, гравер и
стенограф.

Возле своей дачи Хохловы вырыли пруд. На пруду крякали утки, ныряли,
охотясь за плаунцами. Молодой весной, когда еще цвели подснежники, а по
канавам курчавились сморчки, на поверхности пруда всплывала лягушечья икра.
Коленька любил наблюдать, как набухали в ней черные ядрышки, превращаясь
постепенно в вертлявых головастиков, как залеживались они неподвижно черными
стайками на дне пруда, как разбегались веером, когда что-нибудь вспугивало
их, как забавно шагал по воде водяной паук и не тонул, как играли пятнистые
тритоны.

Коленька рисовал плаунцов, головастиков и крохотных лягушек в альбом,
озаглавленный "Жуки, лягушки и земноводные" (к земноводным он в первую
очередь причислял уток). Несмотря на все старанье дворника Доната содержать
пруд в чистоте, он непреодолимо затягивался тиной и покрывался ряской,
распространяя нехороший запах, а в жаркие дни высыхал окончательно: в углу