"Андрей Аникин. Пятое путешествие Гулливера" - читать интересную книгу автора

все торговые и рыболовные суда, а моряков И рыбаков переселить в глубь
острова. Тем, кто не подчинялся, угрожала смерть. Совсем недавно были
уничтожены все до единой собаки, а ученых-собаководов выставляли в городах
у позорного столба. Секретарь Мик пришел на четвертый день, чтобы уточнить,
как он сказал, некоторые подробности. Самыми трудными для меня были
вопросы, касавшиеся моей мнимой миссии лазутчика. Но, к моему удивлению,
именно это привлекало меньше внимания у моего собеседника.
После этого наши беседы стали регулярными. Каждые два-три дня Мик
заходил ко мне и проводил за разговорами и приятной трапезой несколько
часов. Его особенно интересовали формы правления и отношения между
правителями и народом в тех странах, где мне довелось побывать. Я лучше
понял этот его интерес, когда он случайно проговорился, что до уничтожения
книг был профессором философии. В конце любого разговора Мик заявлял, что
все формы правления представляют собой опшбки истории и рано или поздно все
народы придут к обществу равных согласно заветам Оана. Я на это неизменно
отзывался: "Слава Оану". Надо сказать: я так привык в Эквигомии к этому
выражению, что и теперь иногда употребляю его в самых неуместных случаях и
к большому удивлению моих собеседников.
Однако не могли же мы все время говорить на темы, далекие от
Эквигомии. Как ни был Мик скрытен и осторожен, он стал все чаще
рассказывать мне вещи, которые я вовсе не знал или знал смутно. Сопоставляя
это со своим собственным опытом и с прочитанным в книгах, я начал кое-что
понимать в жизни этой страны.
Самое странное было то, что Эквигомия была страна без истории. Точнее
сказать, история начиналась с тех времен, когда Оан сверг старых плохих
правителей и стал императором государства равных. Из более ранней истории
оставались лишь отрывочные факты, случаи, мысли, которые по какой-либо
причине подходили Оану и поминались в его сочинениях. Таким случаем был
упомянутый выше приказ легендарного императора Глома, который я испытал на
себе. Вся остальная история до Оана была под запретом. Впрочем, что
говорить об истории!
Вскоре после того, как Оан пришел к власти, были разрушены не только
многие дворцы и богатые дома, но были сожжены некоторые города, а жители
расселены по разным местам.
"Равенство начинается на пепелище", - гласило одно из его изречений.
С большим усердием применялся первый завет Оана: чем меньше ешь, тем
лучше можешь работать. Он никем не ставился под сомнение, но в его
толковании было две школы. Одни считали его окончательной и однозначной
формулой, другие говорили, что верно и обратное утверждение: чем лучше
работаешь, тем меньше можешь есть.
Когда преобладала вторая школа и этот завет проводился в жизнь,
получались удивительные вещи. Нормальному человеку свойственно хорошо
работать. Известно, какое удовлетворение доставляет успешно выполненная
работа, даже если не рассчитываешь на похвалу и награду. Но тем, кто хорошо
работал, сбавляли норму питания и другими способами ухудшали жизнь. Когда
эта система распространялась, хозяйство приходило в расстройство, так как
все старались работать хуже и меньше. Тогда выступал какой-нибудь
сверхравный высших ступеней и заявлял, что Оана исказили. Вспоминали, что в
другом месте Оан обмолвился такой фразой: заслуженная награда достойнее,
чем заслуженное наказание. Система "обратного завета" отменялась, а ее