"Артем Захарович Анфиногенов. Мгновение - вечность " - читать интересную книгу автора

майора. Чем жестче управление, тем глуше язык открытого доклада.
Месяца полтора назад, когда Егошин босиком - сапоги развалились, новых
не получить, синие тапки, в которых он летал, резиновые, отдыха ногам не
дают - босиком, с кавалерийской шашкой в руках гонял тыловиков, доставивших
на полевой аэродром вместо бензина ("ИЛы" стояли с пустыми баками) лавку
Военторга, его депеша в штаб дивизии, поданная через местное почтовое
отделение на телеграфном бланке Наркомсвязи, клокотала, как вулкан... Только
не достиг документ, дышавший страстью, своего адресата, разминулся с ним:
когда Егошин возвратился с почты, возле "ИЛов", осыпанных землей, охваченных
дымами степного пожара, поднятого бомбежкой, его поджидал командир дивизии
полковник Раздаев. В комбинезоне, выпущенном поверх сапог, что в кабине
"кукурузника", служившего полковнику транспортом, могло создать неудобства,
помехи, как велосипедисту - штанина, не прихваченная шпилькой, в перчатках,
несмотря на зной, грузноватый полковник имел в своей внешности нечто
цивильное. "Почему бездействуешь?" - вскинулся он на майора. "Нет
бензина..." - "Почему шесть "ИЛов" держишь на приколе?!" - "Пустые
баки..." - "Голова пустая, Егошин, а не баки... Три цистерны в племсовхоз
загнали, они в племсовхозе кукуют, я сейчас там садился... Может быть, и
хорошо, что в племсовхозе, под бомбы не попали... Заправиться и - на
Миллерово, штурмовой удар по аэродрому Миллерово!.." - "Прикрытие?" -
"Приказ командующего генерала Хрюкина не обсуждать! Нанести внезапный удар
по скоплению "юнкерсов", обнаруженных нашей разведкой. Уничтожить гадов,
раздавить, не дать им подняться - все!.. Время не терять, поворачиваться!..
Ну, что стоишь как пень?! Я тебя прикрою, Егошин! Я на этой фанерке полечу
на Миллерово, буду с хвоста отгонять "мессеров". На себя рассчитывай,
Егошин!.." Такое было управление. Через час он поднял шесть "ИЛов" на
Миллерово...
- Правда, будто ваш самолет был сделан специально для показа
правительству? - почтительно спросил Кулев. - Как опытный экземпляр?
- Говорят, - помягчел лицом Егошин, знавший цену своей отполированной,
с клепочкой "впотай", невесомой в воздухе машине. При совершенстве внешней
отделки, а может быть, благодаря ей "ИЛ" командира кличку имел устрашающую:
"Черт полосатый".
- Удачный самолет? - Задев чувствительную струну, Кулев старался
продлить ее звучание... ,,
Лейтенант вызвался вести штабное хозяйство, Егошин ограничил его
телефонной батареей КП.
- ...Кто держит связь? Снимаю!.. Распоряжение командира полка,
лейтенант Кулев! - Жарким боком лейтенант потеснил плешивенького бойца,
ездового из БАО, приставленного за нехваткой связистов к телефонам.
На линию вышла дивизия:
- Связи с Дарьюшкиным нет, передайте Дарьюшкину: пусть срочно прикроет
на Тингуту трех "медведей", трех "Петров".
Кулев принялся за телефонный розыск соседа, командира истребительной
авиадивизии полковника Дарьюшкина, стараясь почаще поминать "медведей" и
"Петров", как прозрачно шифровался пикирующий бомбардировщик "Пе-2". Вообще
ухищрения здешних авиаторов по части секретности (самолеты "ИЛ-2" -
"горбатые", истребители - "маленькие", бензин - "водичка") были под стать
уловкам связистов переднего края, которые кодировали артиллерийские снаряды
"огурцами".