"Артем Захарович Анфиногенов. Мгновение - вечность " - читать интересную книгу автора

- Работаю от "Початка". "Початок" ждет!.. Уверенно пущенный Кулевым в
ход "Початок", позывной штаба армии, подействовал.
- Три "медведя" нас давно прошли, - откликнулись истребители. -
Давным-давно...
- Танки южнее Тингуты, танки!.. Принимайте боевое распоряжение! -
Лейтенант знал, чем их взять. Но истребители тоже не лыком шиты.
- Задача ставится с опозданием, - отвечали они. - Имейте в виду, так и
будет доложено!
- Вы мне дохлых кошек не подкидывайте, я сам доложу, кому следует! -
кричал Кулев, темные, давно не стриженные волосы на его затылке от усердия
или возбуждения взмокли.
- Где Дарьюшкин? - запрашивала дивизия. Чувствовалось, что на дивизию
жмут.
- Где Дарьюшкин? - вторил ей, вынимал из истребителей душу Кулев. -
Поднять "маленьких"!
- Подняли, подняли...
- Не чикайтесь, от "Початка" работаю, - жил напряжением момента Кулев.
- Выделить больше нечего, учтите, "маленьких" в резерве ни одного, на
стоянках пусто, по нулям, обеспечить Раздаева не сможем...
- Все понятно, кроме сказанного!
Добившись своего, Кулев сдержанно торжествовал.
Командир истребительной дивизии Дарьюшкин, по словам Егошина, ушел в
подполье, не раскрывает рта. Все срочные запросы, все гневные посулы
разбиваются о возведенную им стену молчания. Что за этим молчанием - сказать
трудно. Невозможность напитать всех одной коркой? Попытка выработать,
уединившись, какие-то контрмеры? Беспомощность? Мудрость? "Или запил, или
крепко задумался", - рассудил Егошин, имевший свои счеты с Дарьюшкиным.
Командира штурмовой авиадивизии полковника Раздаева сверху не дергали,
как Дарьюшкина, он сам был зубастый, подчиненных же держал в узде. "Следите
за движением Раздаева!" - требовал Егошин. При одном звуке его фамилии майор
отставлял все свои дела.
Выбив из дивизии Дарьюшкина последнее, Кулев шире, вольготней расселся
на короткой лавке. Тело лейтенанта источало жар. "Зря рычагом не клацай, -
поучал он плешивенького. - Первым трубку не хватай, напорешься на
указание..."
Тут в адрес истребителей, исчерпавших все свои резервы, поступило
распоряжение "Початка" самого категорического свойства:
- Командующий приказал встретить и надежно, надежно сопроводить до
места "Дуглас" с большим человеком, хозяином "Дугласа", ответственный
персонально Дарьюшкин...
Кулев, было рассевшийся, подобрался; взглядывая на ездового-связиста
часто и требовательно, словно бы призывал бойца засвидетельствовать, как
встревожен лейтенант судьбой московского "Дугласа", входившего в зону
Сталинграда. Фамилия большого человека на борту самолета составляла тайну.
Кулев стал вслух перебирать известные имена. Одни кандидатуры он отводил,
другие, поразмыслив, оставлял для более тщательного рассмотрения, ни на ком
определенно не останавливался - ни дать ни взять человек, посвященный в
распорядок жизни военного руководства страны. Ездовой, невольно
подстроившись под лейтенанта, предположил в пассажире командующего фронтом
генерала Еременко.