"Артем Захарович Анфиногенов. Мгновение - вечность " - читать интересную книгу автора

безногих. Какие вернем в строй, какие оформим актом. Дело рисковое, на рожон
не лезь, все по-быстрому, день-два - и домой. Возьмешь помощником
Шебельниченко, с ним двух бойцов, Шебельниченко - и механик тебе, и шофер
первого класса, а кашевар - пальчики оближешь... а прижмет - как на Северном
Донце... Слыхал про Северный Донец? Ну... Немцы днем наскочили на стоянку
наших ночников. Летный состав где-то за три версты, на хуторе, отсыпается
после ночи... Шебельниченко дает технарям команду: "По самолетам! Запускай
моторы!.." - и - на взлет, за Северный Донец, кто как... Одни улепетнули,
другие расшиблись, боевую технику врагу не дали...
"Одно слово невпопад, - думал Кулев, - и все пошло прахом..."
- Вот здесь, - майор надавил на карту ногтем, - самолет капитана
Авдыша... Согласно его рапорту. Будто бы поврежден в бою мотор, произвел
посадку на колеса. Такую подал версию. Не знаю... При случае опроси жителей,
составь протокол. Авдыша знаешь?
- Фамилия встречалась... Баянист?
- Играет... И скрипочку с собой возит...
- У нас в полку на финском фронте был летчик Авдыш, баянист...
- Тот еще музыкант!.. Как на задание идти, так фортель. Теперь разнес в
дымину исправный "ИЛ". Полковник Раздаев при тебе сформулировал? Будет
отвечать согласно приказу двести двадцать семь... Все с Авдышем! Все! Он из
себя обиженного строит, так ты данные о нем подсобери... чтобы была
картина... В этом районе. - Он постучал по карте ногтем, задумчиво в нее
глядя.
"Одно слово", - сокрушался Кулев.
- Не вешай носа, лейтенант!.. "Держись за ношу, какую тянешь", -
говаривал Василий Михайлович. - Печальная улыбка прошла по лицу Егошина. - И
я тебе, товарищ лейтенант, скажу на дорогу: держись за ношу, какую тянешь...
Старшина Шебельниченко, узнав о предстоящей поездке в
степь,заартачился:
- Только ноги оттуда унесли - и обратно немцу в пасть...
- Разговорчики, старшина! Вы назначены моим помощником.
- Кто назначил?
- Командир полка!
Педантичность майора техсоставу известна, - не сядет в самолет, прежде
чем не пройдется по кабине белой тряпочкой, проверяя, хорошо ли снята
пыль... Не раз страдая от майора, Шебельниченко в спорах о нем держал
сторону командира и повиновался ему безропотно.
- Нижне-Чирскую увидим? - спросил старшина.
- Нет.
- А Котлубань?
- Котлубань не исключена.
На пути к Волге табор егошинского полка свертывал и разбивал свои шатры
семь раз, трижды - под бомбежкой. Казенные грузы растрясались, заплечные
мешки тощали, Шебельниченко, случалось, исчезал, растворялся в степной пыли,
чтобы в каком-нибудь хуторе возникнуть облаченным в неотразимый реглан
квартирмейстером или назваться полковым врачом и приступить к медицинскому
осмотру молоденьких казачек, пожелавших работать официантками... Спасало
старшину умение появляться как из-под земли по первому требованию начальника
штаба Василия Михайловича, - с ключиками дефицитных размеров, с набором
прокладочек, дюритов, ниппелей... Личное оружие, пистолет "ТТ" в руках