"Клод Анэ. Надя " - читать интересную книгу автора

Другие офицеры вели себя точно так же, едва удосуживаясь обращаться время от
времени к ужинавшим с ними хорошеньким девушкам. В этот вечер они отдавали
предпочтение скорее напиткам, нежели женщинам. И вина они поглощали в
огромном количестве, удивительным образом мешая сладкое французское
шампанское с самыми хмельными кавказскими сортами. Казалось, что высокие
ноты, извлекаемые из инструментов, вечные и обволакивающие восточные
вариации, слышимые в музыке отчаянные стенания бросали гостей в лихорадочную
дрожь и принуждали пить без конца, чтобы приглушить охватывающее их
исступление. Нотариус изредка поднимался и принимался широким жестом руки
дирижировать маленьким оркестром, а иногда громко запевал народные
кавказские песни. Русский лейтенант, услышав звуки лезгинки, не мог
удержаться, вышел, пошатываясь, из-за стола и начал танцевать с бутылкой на
голове - с такой грациозностью, с такой гибкостью и уверенностью, что
Александр был совершенно сражен.
Что до грузинского князя, то он ушел в соседнюю комнату вместе с одной
из девушек и, лежа на диване, читал ей глухим, страстным голосом любовную
лирику Лермонтова. Один только Нодэн ухаживал как мог за Надей, но так был
скован недостаточным знанием языка, что попытки завести с ней беседу всякий
раз кончались ничем. Наконец ему удалось, хотя и с большими трудностями,
выразить свою мысль.
- Если бы русскому и французу предложили сделать выбор между вечеринкой
с вином, но без женщин и вечеринкой с женщинами, но без вина, то русский
выбрал бы вино без женщин, а француз - женщин без вина.
Ему понадобилось добрых пять минут, чтобы довести до конца эту сложную
фразу и быть понятым.
Надя посмотрела на него с некоторым удивлением и ответила:
- Надо выпить.
И налила ему полный бокал красного кахетинского вина. Это был первый
раз, как она занялась им, - казалось, он пробудил в ней интерес. Каким бы
странным ни показался ему ответ, Александр расценил его как знак внимания и
счел себя обязанным выпить до дна предложенный ею стакан.
Он незаметно поглядывал на часы. Два часа ночи! "Вот уже скоро
двенадцать часов, - подумал он, - как мы только и делаем, что едим и пьем.
Каждому делу свое время. Я хотел бы закончить ночь как принято у нас -
наедине с этой очаровательной девушкой".
Увы, остальные мужчины не проявляли никаких признаков усталости и явно
не разделяли того естественного желания, которое охватило француза. В конце
концов он сказал об этом своему другу Путилову, лучившемуся прекрасным
настроением, ну а удивительный полковник, чем больше пил, тем более
становился величественным и холодным, как мрамор.
- О чем вы говорите? - возразил Иван Ильич. - Мы проводим ночь в
компании. В такой вечер мы только пьем. Любовь отложена на завтра, если нам
этого захочется. К тому же, мой дорогой Александр Эдуардович, сегодня вы наш
гость, вы принадлежите нам, и ночь еще не прошла. Мы поедем в Мцхету, в
храм, где покоятся останки грузинских царей. Там еще должен быть открыт
духан. Это в двадцати верстах отсюда. Свежий воздух пойдет нам на пользу.
Александр пребывал в том счастливом состоянии, когда нет сил
противиться столь сердечному приглашению, и через полчаса вся компания
покинула "Фантазию". Только грузинский князь остался на диване, заснув в
середине самого патетического пассажа из Лермонтова. Нотариус едва держался