"Клод Анэ. Майерлинг " - читать интересную книгу автора

несмотря на высокий пост своего мужа, не имеет никакой возможности быть
принятой ко двору.
Так проходила жизнь императора, жизнь достаточно монотонная и еще более
тягостная из-за лежавшей на его плечах ответственности. Он был единственным
повелителем двойной монархии, он один должен был решать наисложнейшие
проблемы десяти государств, состоявших из отдельных частиц и кусочков, где
происходили яростные столкновения различных национальных и партийных
интересов, где личное противостояние противников усугублялось
принадлежностью к различным нациям. Для этих народов он был живым связующим
звеном империи.
Наследственный инстинкт царствования, врожденный и острый вкус к
политической игре компенсировали далеко не блестящие личные свойства этой
натуры. Он справлялся со своими тяжелыми и изнуряющими обязанностями с
немалой ловкостью, которая иногда вызывала удивление самых одаренных
государственных мужей. Но к концу дня он чувствовал себя настолько уставшим,
что впадал в прострацию, и ничто больше не доставляло ему удовольствия.
Воображением он никогда не отличался. Как только покидал свой кабинет, не
находил, чем бы заняться, бродил, скучая, по Хофбургу или отправлялся
поскакать верхом в Пратер.
Женился он по любви, довольно романтически, на совсем молоденькой
девушке, своей кузине Элизабет, дочери герцога Максимилиана Баварского. Ей
было пятнадцать лет, когда он влюбился в нее с первого взгляда. Но из-за
неловкости и эгоизма не сумел вызвать ответного чувства. Она обладала той
красотой, к которой по редкому, но все же не единичному совпадению, подходит
эпитет "царственной". Восхитительное сложение, гордая осанка, божественная
походка, благородного овала лицо, огромные темные глаза, чуть высокий лоб,
прямые брови, нечто величественное во взгляде и самые прекрасные на свете
волосы - такой она предстала в шестнадцать лет перед ослепленными жителями
Вены, подобно Диане, спустившейся на землю. Но она была еще ребенком.
Элизабет происходила из меланхоличного, но в то же время пылкого рода
Виттельсбахов. Увлекающаяся искусством, склонная к одиночеству, она скоро
почувствовала, что почести официального мира не смогут утолить потребности
ее души. Она понемногу отдалилась от Франца Иосифа, который был неспособен
ее понять. Можно сказать с уверенностью, что, как только Элизабет стала сама
собой, исчезла и сердечная привязанность между супругами. Она служила ему в
той же мере, в какой и он зависел от нее, так как понимала повинности ранга,
на который он поднял ее, хотя и жалела, что судьба вознесла ее так высоко.
Когда родился Рудольф, она сочла, что выполнила свой долг по отношению
к императору и монархии, дав им наследника. Отныне Элизабет все реже
появлялась на дворцовых церемониях. Она погибала в ледяной атмосфере
Хофбурга. Как могла она выносить его мертвящую скуку, поверхностность,
пустячность, условность, которые регламентировали каждый ее жест, каждое ее
слово? Императрица мечтала о свободной и прекрасной жизни, о возможности
всестороннего развития души и тела, о путешествиях верхом, о чтении
"Одиссеи", о физических упражнениях и общении через книги с великими людьми
прошлого и настоящего. Она обладала оригинальным и смелым вкусом. Почти
единственная в Германии она увлекалась лирическими стихами и сарказмами
Генриха Гейне. Императрица любила природу, небо в облаках, тишину лесов,
жалобу ветра, шепот вод, все истинные голоса земли. Но можно ли было
услышать их сквозь толстые стены Хофбурга? Излишне крупные уши императора