"Ежи Анджеевский. Никто" - читать интересную книгу автора

Масло в светильнике, видимо, иссякло - постепенно уменьшавшийся язычок
огня зашипел и погас.
- Ты лжешь, - повторил Одиссей в темноте.
Евриклея молчала.
- Пенелопа любила меня до конца жизни, - вымолвил Одиссей уже тише, но
четко произнося каждое слово.
- Она много плакала, - сказала Евриклея.
- Из-за того, что я перестал ее любить? Да, знаю.
- Нет. Она плакала из-за того, что она не могла тебя полюбить.
- Она тебе признавалась?
- Я была последней из служанок, которой она стала бы делать признания.
- Ты догадывалась?
- Я знала.
- А Телемах?
- Не знаю. За несколько дней до смерти Пенелопа, она тогда была еще в
полном сознании, позвала его, и они долго пробыли вдвоем.
Одиссей присел на краю ложа.
- Зачем же я так беспощадно корил себя, что сделал Пенелопу несчастной?
- Она была несчастной, Одиссей.
- Не из-за меня.
- Возможно, ей было бы легче, если бы несчастной сделал ее ты.
Неспособность любить может быть еще более тяжким горем.
- Ты думаешь в эту минуту и обо мне?
- Разве слышал ты от меня когда-либо хоть одно слово жалобы?
- Это верно.
- Когда меня привели во двор твоего отца, Лаэрта, мне было четырнадцать
лет.
- Не помню.
- А тебе не больше восемнадцати. Пенелопа стала твоей супругой годом
позже.
- Ты и тогда была похожа на Пенелопу?
- Мне этого никто не говорил, тогда, вероятно, между нами не было
сходства.
- Но потом, с годами?
- И да, и нет. Но какое это имеет значение, если ты меня не полюбил?
- Ты не мечтала быть любимой?
- Я полюбила тебя с первого взгляда. Ты был прекрасен, как молодой бог.
- Боги не старятся.
- Я знала, что ты мудр.
- Мудрость тоже не старится.
- Она растет как дуб. Она зреет как вино.
- Евриклея, Евриклея!
- Я же здесь.
- А если я когда-нибудь покину Итаку?
- Я буду стоять на берегу и провожать глазами парус твоего судна, пока
он не исчезнет в море и в небе.
- А потом?
- Потом, Одиссей, это уж мое дело.
- Не будешь меня вспоминать с сожалением?
- Моя любовь не знает сожалений.